Жил был на свете один человек. И всё у него было хорошо и ладно: и жена умница да красавица, и дети – отрада родителей, и работа престижная да перспективная, и почёт да уважение в обществе. Короче говоря, абсолютно всё в такой его распрекрасной жизни устраивало этого человека, кроме, пожалуй, одной вещи – от него постоянно попахивало калом. Да что там попахивало, за версту разило от него непереносимо говнищем так, что хоть святых выноси!
Ну и, конечно же, все знали об этом его единственном недостатке. Да и как можно было скрыть такое? Если вдруг в округе начинало нестерпимо смердеть ароматами общеизвестного заведения под названием Мэ и Жо, то всем становилось понятно, что приближается вышеуказанный многоуважаемый гражданин собственной персоной. Ну и все люди натурально старались укрыться от этой страшной газовой атаки в хорошо герметически закрывающихся помещениях и ёмкостях, или, на худой конец, зайти с наветренной стороны. И только перламутровые мухи стремились оказаться поближе к источнику столь сладких ароматов и роились бесчисленными облаками вокруг него.
Вот именно этот злополучный фактор сильно отравлял человеку жизнь и незаслуженно препятствовал приятному общению с интересными людьми, тем самым лишая его душевного покоя и равновесия. Нельзя сказать, что он смирился с этой своей, мягко говоря, странной особенностью организма. С самого раннего своего детства, как только начал себя осознавать, он боролся с этим неприятным недостатком и досадливой напастью. Чего он только не перепробовал, какие только средства он не выливал на себя и не вливал в себя, но результат всегда был отрицательный, запах отхожего места не желал покидать этого достойного гражданина ни в какую. Ни лосьоны, ни шампуни, ни мази, ни гели, ни разнообразные отвары и настойки не могли помочь ему в этой его страшной беде и ни коим образом не решали его проблему.
Этот человек совсем отчаялся и опустил руки, он уже практически смирился с этой своей горькой участью быть вонючкой, и вдруг, как это часто бывает в подобных ситуациях, ему попался один добрый человек. Именно он и присоветовал ему обратиться к одному очень сильному колдуну, который жил отшельником в глухом лесу, в самой его чаще и имел неформальные сношения с такими силами и энергиями, что о них не только говорить, но даже вспоминать было страшно.
Однако, несмотря на столь жуткую перспективу быть заколдованным в какую-нибудь не очень приятную живность или предмет, не имея более никаких шансов на излечение, наш многострадальный герой засобирался в дальнюю дорогу. По совету своего знакомого он взял побольше табаку, конфет, сахару, соли и прочих долгохранящихся продуктов, а также топор, компас и спирт, да и отправился в путь. Проплутав пару суток по непроходимым буеракам и зарослям, он всё-таки нашёл одинокую хижину колдуна в самой чаще леса и в робкой нерешительности замер у самого порога избушки. Но невероятным усилием воли пересилив свой страх, постучался в корявую крепкую дубовую дверь.
‒ Што тебе надобно, мил человек? Ты Пошто смердишь здесь невыносимо? Зачем людей беспокоишь и животных пугаешь? – спросил хриплый, низкий голос у него из-за спины.
Человек вздрогнул и резко обернулся. Прямо позади стоял кто-то неопределённого возраста со спутанной седой бородой и, опираясь на корявый толстый посох, зажав себе нос рукой, чревовещал жутким загробным баритоном. Человеку стало очень страшно и ужасно захотелось попасть в Книгу рекордов в раздел бега по пересечённой местности. Однако он снова невероятным усилием воли взял себя в руки и, оставаясь на месте, нашёл в себе мужество продолжить беседу.
‒ Прости, дедушка, за беспокойство, но к тебе меня привела страшная беда, – срывающимся голосом ответил человек колдуну, – никто в целом свете не смог мне помочь, осталась надежда только на тебя, на твои редкие познания натуралиста и исследователя дикой природы и твою исключительную способность общаться с потусторонними силами и стихиями.
‒ Ну и что за напасть с тобой приключилась? Хотя, чего спрашивать то, и так всё ясно, – колдун брезгливо сморщил нос и попытался отогнать от себя неприятный запах, – н-да, беда твоя действительно лютая и страшная и излечению не подлежит, – вынес вердикт древний дед.
‒ Что, совсем ничего нельзя сделать? – совершенно сник человек, и в голову ему стали лезть сильно нехорошие мыслишки.
‒ Есть один старинный рецепт, – разглаживая свою спутанную бороду, задумался старый колдун, и надежда вновь вспыхнула ярким пламенем в потухших глазах человека, – однако исполнить его будет очень тяжело и хлопотно.
‒ Говори, дедушка! – воодушевился человек, – я на всё готов, лишь бы излечиться от этого недуга!
‒ Ну, слушай, – колдун зашёл с наветренной стороны, сел на пенёк и стал диктовать свой хитрый рецептик, – в пяти верстах отсюда строго на восток растёт большая старая сосна. Нужно в ночь на Ивана-Купалу, ровно в 00-04 минуты наломать с неё тринадцать самых больших лап. Потом в течение месяца варить из них отвар. Делать это нужно только по ночам и на старых заброшенных кладбищах. Затем надо полученную смесь три недели настаивать в тёмном месте при температуре три с половиной градуса, переворачивая и взбалтывая по ночам. После всех этих манипуляций на новолуние сходи в церкву, помолись там усердно, свечку поставь всем святым и ступай себе в баню. Там хорошо попаришься да отмоешься. Затем натрись этим отваром, и хворь твоя должна оставить тебя. Всё понял?
‒ Да, – ответил человек, скрупулёзно записывая рецепт, стараясь не упустить ни одного слова.
‒ А теперь ступай отсель, мил человек. Хватит зверушек травить своими бинарными газами, – утирая рукавом слёзы от резких запахов и брезгливо морща нос, взмолился старый колдун.
Человек не стал спорить со знахарем, а щедро отблагодарил того добрыми словами и щедрыми подарками, которые принёс с собой, и ретировался восвояси. Да чего было спорить-то, и вправду, с самого момента появления в лесу этого человека вся местная живность куда-то попряталась и затихла. Над лесом повисла мёртвая тишина, даже птички не пели. И только жужжание навозных мух нарушало этот мёртвый акустический фон.
Через пару недель в точно обозначенный старцем срок он снова появился в этом лесу. Нашёл старую сосну, дождался ночи, наломал с неё тринадцать самых больших лап и принёс это добро домой. Ну и началась его колдовская эпопея. Не спит он по ночам, всё бдит, целый месяц бродит по старым погостам, варит там своё хитрое варево, усердно помешивая его большим половником из хорошей пищевой нержавеющей стали. Потом настаивает полученную смесь в новом холодильнике с электронным управлением, специально им купленным для этих целей. Каждую ночь в течение трёх недель взбалтывает и переворачивает драгоценную ёмкость с заветным варевом.
И вот, наконец, настаёт долгожданный день новолуния. Всё готово к сакральному ритуалу. Варево колдовское дозрело в холодильнике, баня растоплена, свечки заготовлены. Человек вечером выходит из дома и отправляется в церковь для вознесения молитвы высшим силам на предмет своего исцеления. Тонкий серп луны блестит на небе, освещая ему путь. На улице тишина и спокойствие. Небесная благодать растекается по окрестным поселениям и предместьям. Человек, перекрестившись, заходит в церковь. Там пусто и тихо. Он зажигает свечи встаёт перед алтарём, долго и усердно молится, призывая себе на помощь всю небесную святую рать. После молитвы идёт в баню, парится там до посинения, немилосердно истязая себя парилками, вениками и шампунями. Затем достаёт из холодильника своё заветное средство и тщательно, не пропуская ни миллиметра своего тела, щедро натирается им. Через час возвращается его жена со второй смены. Он подсаживается к ней поближе.
‒ Ну, как? – с волнительным придыханием спрашивает он.
Она, прикрыв глаза, втягивает носом воздух и держит его в себе, прислушиваясь к своим обонятельным рецепторам и внутренним ощущениям.
‒ Ну, как?!!! – по-детски нетерпеливо, с нескрываемой истерической надеждой требует ответа человек.
‒ Хорошо! – блаженно, зажмурившись от удовольствия, наконец, произносит измученная многолетним ароматическим террором бедная женщина, – словно в сосновом бору. Как будто под ёлкой насрали!
Мораль: «От судьбы не уйдёшь».
P.S. На следующий день человек исчез. Его не видели ни на работе, ни дома, ни в других привычных для него местах. Спешные розыски не дали никаких результатов. Ни самого человека, ни того неприятного запаха, что он источал с самого своего рождения, обнаружить нигде не удалось. А дня через три заплутавшие в глухом лесу грибники наткнулись на труп, висящий на дереве. Это был тот самый страдалец. Он висел на ловко прилаженной туристической верёвке и мерно раскачивался на ветру. На лице у него застыло выражение блаженства и освобождения. Удавился он на той самой сосне, с которой рубил лапник для своего чуда-средства. И что характерно, но он больше не источал неприятный аромат отхожего места. Дыхание Бога, этот невыносимый смрад ушёл вместе с жизнью, оставив только сладковатый запашок разлагающейся плоти.
Pol Pot.