Ульяновская область, Сурский район, село Белый Ключ.
Автобиография
Жизнь до тридцати разбилась на три. Произвольно, но и этого довольно. По крайней мере, в эту ночь.
Ну, родился. Это не так важно. Родился там, где теперь заграница. Среди гор, иноверцев и роз. Хочется, как всем нормальным, побывать там.
А зачем?
Уловить запах детства? Его выдули ветра.
Увидеть прежние картины? Пустота и мишура.
Горы постарели, иноверцы обнаглели. А розы? Что розы? На любой открытке их целая тьма.
Дороги в детство нет.
Учился в трех школах. Отлично, эгоистично, в полнее прилично. Русский – с трудом, химия – с ветерком. Пишу с ошибками, Н2О, вот и всё. Физику долбили, знал на «5», школу покинул – в голове пустота. Осталась любовь к географии и отвращение к учителю литературы.
Училище – луч света в темном царстве. Всплеск молнии в черной дыре космоса. Иное измерение. Всего год. А дружба – навеки, любовь – до умопомрачения, ненависть – до поножовщины.
Работа. Ох, нелегкая эта работа – из болота тащить бегемота. Ты – часть сердечка и души, а взамен – неблагодарность и гроши. Доведенная до автоматизма, она стала грустной и пустой.
И на протяжении всех трех – одна любовь. Творить! Болезнь хроническая. Мандраж как при температуре, жар как при лихорадке и жажда как с похмелья. Это стало потребностью. Порой легко, как в масло нож. Порой рожаешь, словно ёж. Как утренний кофе, как первая затяжка – приятно!
Резюме.
Родиться – уж не переродиться. Неплохо б посоветовать отцу, чтоб предохранялся.
Учиться – не поздно. Но лень заедает.
Работа – не волк, хоть намеки и есть. Развалится хозяйство и все. Ни болота, ни бегемота. Без ран душа, но и нет ни шиша.
Остается поэзия и проза. Уверенность на сто. Это не профессия, и даже не способность. Это состояние души. Как умыться после сна, как сигарета после обеда, как почесаться, если зудит. Как посмотреться в зеркало. Хотя …. Я реже смотрюсь, чем пишу. Реальность намного хуже. Charta non erubescit. Бумага не краснеет. Бумага выдержит все. И счастье на бумаге искреннее, дружба крепче, любовь безоглядна.
