Мальчику не разрешали заходить в эту часть дома. Иначе и быть не могло – пыльные, увитые паутиной, заброшенные комнаты старого крыла родового особняка – не место для игр сына лорда. Но все же запретный плод сладок. Величественные, заставленные старинной мебелью покои своей таинственной завесой неудержимо притягивали десятилетнего исследователя. Его искушения не в силах были побороть: ни набивающаяся в нос пыль, ни огромные пауки, ни даже страх неминуемого наказания.
Вот и сегодня, улучив минутку, когда старый гувернер вздремнул после обеда, мальчик вновь пробирался к манящим чертогам. Миновав длинный коридор, скупо освещенный косыми лучами полуденного солнца, что с трудом пробивались сквозь массивные деревянные ставни, малыш очутился в огромной полутемной зале.
Сколько же здесь было всего интересного! На больших столах и широких креслах возвышались горы старинных пыльных фолиантов с яркими гравюрами, скрыть которые не смогли даже многолетние слои пыли. Повсюду стояли пирамиды коробок и шкатулок, чьи недра таили множество интересных вещиц. А под тяжелыми, холщевыми чехлами скрывались очень интересные статуи, которые отец приказал вынести из главных комнат дома.
Но все эти богатства сегодня не интересовали мальчика. Его целью был небольшой чулан, который был обнаружен в ходе предыдущей вылазки. Тогда быстро сгущающиеся сумерки помешали малышу исследовать новое помещение. Но на этот раз он, во что бы то ни стало, жаждал осмотреть манящую комнатку.
Пройдя через пыльный зал, парнишка толкнул заветную дверцу и под скрип несмазанных петель вошел в желанную каморку.
Первым чувством мальчика, после того как он осмотрел чулан, было глубокое разочарование. Здесь не было ни интересных книг, ни занимательных игрушек, ни загадочных предметов – ничего такого, что могло бы утолить жажду любопытства юного исследователя.
Каморка была пуста! Единственным ее достоянием были две большие картины, прикрытые тонкой полупрозрачной тканью. Заключенные в массивные позолоченные рамы они висели напротив друг друга, как гордые изгнанники, отгороженные от всего мира хлипкой дверью чулана.
Внутренний голос подсказал мальчику, что это не простая находка. А потому-то юный исследователь поспешил освободить картины от закрывающих холст вуалей. Его любопытство было удовлетворено.
С первого полотна на юного лорда смотрел изображенный в полный пост высокий мужчина. Присмотревшись к портрету внимательно, мальчуган охнул от удивления. Он сразу узнал широкий с залысиной лоб, лицо, чуть тронутое легким загаром, большие глаза цвета ячменного виски, небольшой вздернутый нос, черные с проседью усы и бородку своего деда, скончавшегося чуть больше года назад.
Мальчик хорошо помнил этого в меру добродушного и в меру строго человека, хотя и не часто гостил, при его жизни, в родовом поместье, раскинувшегося средь вересковых пустошей Йоркшира. Почти сразу после смерти бабушки, дед и отец сильно поссорились, после чего семья малыша перестала приезжать в этот особняк. Даже Рождество и Пасху они отмечали теперь под сенью старого дома, который отец снимал в Йорке.
Мальчик не раз просил родителей отправить его к деду на летние каникулы, но каждый раз встречал резкий отказ. Ну а потом, когда старый лорд умер, он ехал в вожделенное поместье уже без прежней радости.
Повернувшись ко второму портрету, малыш сразу догадался, кто перед ним, хотя ни разу в жизни не видел изображенную на холсте женщину. Ведь именно она, последняя жена деда, стала причиной многолетней ссоры отца и сына.
Чем дольше мальчуган смотрел на портрет молодой леди, тем больше убеждался, что она просто не могла быть «отъявленной злодейкой», как часто называла ее мать.
Чистый высокий лоб, обрамленный пышной короной темно-русых волос, огромные зеленые глаза, легкий румянец на нежных щеках, плотно сжатые маленькие губы, в уголках которых спряталась скорбь. Каждая черточка ее лица несла в себе дыхание любви, которое, вне всяких сомнений, наполняло ее сердце. Нет – такая женщина не могла быть злоумышленницей, интриганкой и… ведьмой.
Мальчик вспомнил, как он случайно подслушал разговор матери с ее сестрой, который состоялся спустя несколько месяцев после смерти бабушки.
«Стыдно даже подумать, – говорила мать, разливая чай в изящные фарфоровые чашки, – что он может жениться на своей любовнице, не дождавшись даже конца траура. Хотя это и не его вина, семейка этой мерзавки хорошо известна во всем Йоркшире. Поговаривают, что все ее родичи продали душу дьяволу. Да и она сама первая ведьма в округе. Еще несколько десятилетий назад ее ждал бы костер на главной площади Йорка. А нынче – вот такие бесстыжие распутницы примеряют титул леди без зазрения совести».
«Не слишком ли ты строга к бедной девушке, дорогая? – спросила тетка, помешивая ложечкой остывающий чай. – Быть может она просто любит твоего свекра».
«Не смеши меня, милая, – со злой усмешкой ответила мать. – Какая может быть любовь к человеку, который тебе в дедушки годится. Да и что могут знать о чистых чувствах девицы, забывшие про стыд еще в ранней юности. Ты вспомни, как вела себя эта потаскуха! Хотя ее семейку и так не принимали ни в одном приличном доме графства».
«И все же старый лорд обручился с ней, – усмехнувшись, заметила тетка».
«Да говорю же тебе – это колдовство, – у матери на щеках загорелись красные пятна. – Разве станет приличная девушка с чистыми намереньями подкарауливать женатого мужчину в сумерках, во время его прогулки. И он тут же голову потерял! Да и посмотрел бы он на нее при свете дня? Никогда! Жалкая простушка из обнищавшей семьи!»
В тот день мальчик впервые услышал о даме с портрета. А спустя несколько месяцев малышу пришлось стать невольным свидетелем гнева отца, когда тот получил неожиданное письмо от своего друга.
«Ты посмотри! – возмущался он, вбегая в комнату матери с зажатым в руке посланием. – Нам только этого сейчас не хватало! Эта дрянь умудрилась забеременеть. Готов поспорить – мой отец здесь ни при чем! В его ли возрасте думать о продолжении рода! Но ребенка он признает – колдунья окончательно лишила его воли».
В тот момент отец был так взволнован, что не замечал сына, притаившегося в тени коридора.
«То, что он признает этого бастарда – вне всяких сомнений, – ответила мать спокойным голосом. – Но мы должны опасаться другого. Если родится мальчик, лорд может лишить тебя наследства…»
В этот момент отец прикрыл дверь, и мальчик не смог услышать продолжение беседы родителей.
Но зато он хорошо помнил день, когда его семейство навсегда перебралось в родовое поместье. Как же ему хотелось осмотреть все комнаты, с которыми не успел познакомиться при жизни деда. Он неотступно следовал за отцом, который вместе с дворецким совершал обход своих новых владений. Новый лорд был оживлен и весел, пока не ступил в портретную галерею – зал, где висели изображения славных предков.
Мальчик помнил, как отец застыл в дверях зала и спустя несколько мгновений крикнул дворецкому с неожиданной злобой в голосе:
– Этот портрет убрать отсюда немедленно! Я не потерплю подобного позора в своем доме! – и, развернувшись на каблуках, лорд зашагал прочь от портретной залы.
Мальчику сильно захотелось узнать, что такое вызвало гнев отца в той комнате, но он не посмел спросить его об этом. Ближе к вечеру мальчуган снова пробрался в галерею, но ничего предосудительного там не увидел. Его смутило только пустое пятно на стене напротив портрета своего деда. Но больше всего юного лорда заинтриговало ворчание старого слуги, который в этот момент занимался уборкой зала.
«Милая леди, – лепетал тот, ловко орудуя метелкой для пыли, – разве вы мало натерпелись при жизни. Так теперь вас оскорбляют и после смерти. А ведь вы были единственной радостью в жизни моего хозяина и так его любили. А как он страдал, когда вы скончались! Вы и ваш малютка покинули старого лорда. Вот тогда ему только и осталось, что сидеть здесь дни напролет перед вашим портретом…»
Увидев молодого хозяина, слуга замолчал и, неуклюже поклонившись, поспешно зашаркал в дальний конец зала.
Самое удивительное случилось ночью. Комнаты мальчика были расположены неподалеку от портретного зала, а потому-то он проснулся от страшного грохота. Он слышал, как засуетились слуги, слышал взволнованный голос отца, но так и не решился встать и посмотреть, что же случилось. Утром он спросил у гувернера о ночном переполохе, а тот ответил: мол, ничего страшного, просто со стены упал портрет старого лорда. И нет причин для беспокойства, так как изображение уже водрузили на свое место.
Но следующей ночью все повторилось, те же грохот и суета вновь разбудили мальчика. Не пришлось ему спокойно выспаться и на третьи сутки.
А на четвертый день портрет деда исчез из портретной галереи. Мальчик не решался спросить у родителей, что же с ним стало, однако разгадку этой тайны ему удалось подслушать.
Как-то спрятавшись от гувернера, который излишне надоедал с уроками, юный лорд устроился за портьерой в библиотеке. Он удобно растянулся на широком подоконнике и раскрыл книгу, как вдруг послышались шаги и приглушенные голоса.
«Да говорю же тебе – это был старый лорд, – даже из-за портьеры мальчик без труда узнал сиплый бас камердинера своего отца. – Хозяин позвонил, и я пошел к нему в кабинет за распоряжениями, хотя время-то было позднее. Подхожу к двери и слышу – он не один – разговаривает с кем-то. Я уже хотел войти, а ноги будто приросли к полу. Я и шагу сделать не мог! А из-за двери раздается – мол, прекрати мучить меня и ее. И говорил это старый лорд! Я его голос ни с каким другим не спутаю!»
«А сколько ты до этого отпил виски из графина хозяина? – насмешливо спросил камердинера его собеседник. – Судя по твоим россказням, ни как не меньше пинты!»
«А вот и нет! Я в тот день и капли не выпил! И приказания старого лорда слышал четко – унеси, мол, меня к ней, и не смей даже приближаться к нашему убежищу. Вы нашу жизнь загубили, так дайте же покой после смерти!»
Мальчик тогда не придал значения словам пьяницы-камердинера, а вот сейчас ему многое стало понятным. Дед сам распорядился спрятать его портрет здесь, вместе с изображением своей избранницы.
Юный исследователь сделал пару шагов назад, чтобы видеть сразу обе картины. Несколько минут он внимательно рассматривал полотна, поражаясь мастерству художника, нанятого дедом. Лица старого лорда и его леди казались живыми. Их взгляды, полные нежности и любви, были прикованы друг к другу, и казалось, что никакая сила не может разорвать эту связь.
Полюбовавшись на эту идиллию еще какое-то время, мальчик заботливо прикрыл полотна тканью от пыли. Чуть задержавшись у портрета деда, малыш прошептал: «Вы подождите немного, пожалуйста. Когда я стану лордом, вы обязательно вернетесь обратно. Я обещаю!»
Мальчик сосредоточено пробирался к выходу из старого зала, внимательно выбирая дорогу в лабиринте старых вещей. А вслед ему смотрели и ласково улыбались стоявшие в дверях каморки высокий седовласый лорд и молодая леди в нежно-зеленом пышном платье.