Рассвет, ясным и чётким светом равномерно расстилаясь по зеленеющей растительности горной вершины, громогласным птичьим пением возвестил о рождении нового дня. Эти свиристящие звуки, мелодичным эхом разливаясь, разносились далеко по округе, словно городской глашатай объявлял о зарождении новой семьи. Яркий солнечный диск, по-хозяйски расположившись на голубом безоблачном небе, в чарующей улыбке расплылся перед окружающей природой, поражающей великолепием ландшафта. Чётко прочерченный в золотистом блеске горизонт завораживал своими масштабами. Небо казалось недосягаемым даже на этой высоте и манило птиц и людей царственным величием. Гордые и мохнатые деревья-великаны острыми кончиками макушек, словно кончиками пальцев, стремились дотянуться до бескрайних просторов вселенной. Крутые горные тропинки, хорошо различимые своими вертикальными прорехами, витиеватым серпантином практически исчертили все горные вершины. Эти дорожки хорошо выделялись между зарослей кустарников и вековых исполинов-сосен. По одной из них вверх, мелкой рысью, в один ряд, грациозно двигались две поджарые и ухоженные длинноногие лошадки, умело управляемые наездниками. Всадники, уверенно и с достоинством держась в сёдлах, весело улыбались и с большим интересом изучали великолепие местной природы. Их силуэты были чуть различимы: пышная, развевающаяся на ветру копна женских волос словно пылала в золоте солнца и часто смыкалась с головой попутчика. И если невольный свидетель обратил бы внимание, с какой нежностью и любовью относилась друг к другу эта парочка, он сразу бы сообразил, что это путешествуют молодожены. Наездники, двигаясь в густом лесу, то надолго исчезали с поля зрения, а затем вновь появлялись из-за массивных веток и кустов, попадая, словно на жаровню, под ослепительные и обжигающие лучи дневного светилы. Широкие и покатые бока лошадей, блестя и переливаясь на солнце, забавляли всадников своим сказочным сиянием. Создавая иллюзию божественного ореола вокруг влюблённой парочки. Волшебная обстановка добавляла романтизма прогулке очаровательной, черноволосой и тонкокостной амазонки и её благородного и мужественного спутника. Они, будто находясь в райских кущах, наслаждались перекатами разноголосой трели пернатой братии под плавное, вроде в такт мелодии, раскачивание верхушек сосен. Всё, и флора, и фауна, каждая на свой лад воспевали сладкозвучными руладами уединившихся в их чащах поражённых стрелой амура наездников. И словно сговорившись между собой, обитатели таинственной кладовой природы старались сохранить в тайне пребывание «счастливых голубков» в сказочном королевстве. Молчаливые свидетели человеческих секретов, вроде зажмурившись, старались не мешать молодым людям.
А те, в свою очередь, наслаждались невольным отрывом от цивилизации и были поглощены приятным общением. Они могли говорить часами, не надоев, а наоборот распаляя свои чувства, нежно и безропотно вслушиваясь в голос единственного дорогого и надёжного собеседника. И серенада трепетных сердец, переплетаясь с сюитой волшебной кладовой соснового бора, слилась в кантату всепоглощающей гармонии. Эти двое создавали понятный только им мир эмоций и мыслей, отличный от других своею индивидуальностью. Горячие и страстные сердца, словно два быстрых хрустально-чистых ручейка, смело пробивая дорогу через непреодолимые преграды, протискивались между скал обстоятельств и стремительно сближались друг с другом, сливаясь в полноводную и плодовитую реку любви. Девушка – хрупкая и нежная, добрая и ласковая красавица, и её молодой человек – симпатичный и порядочный, сердечный и внимательный, строитель семейного счастья и благополучия, воссоединились на века. Разные по силе характеры: мягкий и лёгкий, вроде дуновение тёплого майского ветерка у принцессы; и мощный и настойчивый, как исток горной реки — королевича, образуя симбиоз, занялись конструированием уклада жизни в одной отдельно взятой ячейке человеческого бытия. Создаваемый ими не ведомый доселе драгоценный сплав, яркий, крепкий и тугоплавкий, будет не подвластен ни злу, ни превратностям судьбы, и с каждым днём, как любой растущий организм, расцветёт всё сильней и краше. А страсть, не звериная и пошлая, а лирически импульсивная, без надрывов и сцен родит живительный нектар, под названием элегии чувств.
Влюблённые наездники размышляли о любви и, не следя за указателями, сбились с маршрута. А их кони, предоставленные сами себе, почувствовав под своими точёными копытами живительную влагу ручейка, бодро зафыркали и ускорили ход, быстро двигаясь на приближающийся раскатистый и нарастающий шум. И вот натуралисты оказались у разделительной водной преграды в виде высокого, но не широкого водопада. Лошади, как завороженные стали у левого края всёпожирающей пропасти. Водяной поток, бурля и клокоча, вырывал стоящую у него на пути растительность, подводный мусор и косяки мигрирующей по водоёму рыбы и гнал их вслед за собой, низвергаясь вместе с ними в пожирающую бездну, на дно десятиметрового речного порога. Пройти или переплыть водопад было практически невозможно, река быстро несла свои воды, а острые вроде зубов крокодила скалы обещали неприятное столкновение с ними. Развернувшись назад, всадники проехали несколько десятков метров вдоль берега в поисках брода, пока не нашли обмелевший, весь усыпанный огромными валунами участок реки. Мужчина, сидя в седле, сначала стал подталкивать своего четвероногого друга к спасительной переправе, а затем острыми стременами подстегнул нерешительное животное, настойчиво требуя идти вперёд. Но мудрый потомок мустангов не спешил безропотно выполнять необдуманные команды. Он, опустив в студёную воду свою стройную и жилистую ногу, словно опытный ныряльщик, исследуя слизкое от водорослей скалистое дно водоёма. Мощное течение не позволяло копытам устоять на скользких камнях. Войдя на полкорпуса в воду, лошадь от сильного выброса воды стало разворачивать задом, и вроде чья та мощная рука заставляла животное вместе с седоком следовать за ним в водную бездну. Конь, издав истошный крик и весь напрягшись, стремглав выскочил из пожирающего водопада. Переведя дух, молодой человек стал взглядом искать сваленные буреломом деревья. Затем, найдя поблизости живописную полянку и подъехав туда, он, спрыгнув с лошади и сняв любимую с её коня, рассёдлав скакунов, устроил для верной подруги привал на траве. А сам целый час трудился, сооружая из найденных брёвен слабое подобие переправы, заблокировав обломки деревьев между камней. Пока «понтонный мосток» не был разрушен, труженик, взяв милую на руки, перенёс девушку на другой берег и, оставив там, вернулся за лошадьми. Завершив переправу, благодарная амазонка нежным поцелуем наградила своего спасителя, и путешественники, с трудом вновь выйдя на маршрут, стали спускаться с вершины по направлению к базе. После бурных переживаний и волнений они, окидывая взглядом окружающую идиллию природы, успокоились и наслаждались единением с природой. Выехав на равнину и увидев вдалеке знакомые деревянные строения турбазы, они, подстегнув лошадей, галопом понеслись вскачь, обдуваемые тёплым весенним ветерком. На сердце у всадников было легко и спокойно. Всёпокоряющая любовь обуревала их души, и возвышенная, и победоносная, несла молодых в золоченый замок благополучия.