День состоялся, обозначив свой уход мелким дождиком, под звуки раскатов далёкого засыпающего грома. Запах осени, прорывающийся сквозь открытое окно, вливался избыток грусти и тоскливой неопределённости на будущее. Было свежо и немного муторно на душе от услышанного похотливого предложения, прозвучавшего часом ранее. Сам по себе этот “сюрприз” не вызывал удивления, банальный «коечный» процесс для любителей силиконовой утехи, без особых эмоциональных издержек. Самое гадкое было то, от кого оно исходило. Убогость несовершеннолетнего ублюдка, готового в любой момент воткнуть своё недоразвитое безобразие в любую щель без разбора …и то, что он обратился к ней, а ни к кому другому… Вот что нервировало и раздражало! Похотливость и наглость юнца граничила с хамством и дебилизмом. Надо было срочно что-то делать, переключиться на что-то другое, поэтому она, быстро приняв душ, села на диван и включила телевизор. Она перебирала каналы, пока не нашла «энималс». Глядя на свободу Африканской жизни взрослых львов, их поведение в «брачные» периоды, постепенно стала наполняться совсем иным чувством, которое несла в себе, боясь признаться в этом и согласиться с этим внутренним порывом желания… Это желание возникало ниоткуда, и часто обдавая горячей волной, оно исчезало также таинственно и быстро, как и приходило. Обидное оскорбление, которому она придала столь значительное впечатление часом назад, исчезло, пропало где-то позади… И сейчас она оставалась посреди компании этиx любвеобильныx зверюшек… и настойчиво-навязчивым жeланиeм. Настроение ещё оставалось дряблым и не послушным, но уже без запаха горечи и обиды. Раздался телефонный звонок, заставивший её вздрогнуть и, последующее предложение испить коньяк в кругу гостей её подруги. Это приглашение прозвучало как нельзя кстати, поэтому было с радостью принято расстроенной женщиной на “ура”.
Наведя быстро порядок на лице и переодевшись, она быстро спустилась на этаж ниже, где жила её подруга и где её с нетерпеньем ждали… “Посиделки” удались на славу, были шутки, много шуток, словно вечер юмора да и только… Про смех и алкоголь говорить не нужно, его в тот вечер было достаточно много, непомерно много, но в пределах достойного, без злоупотребления и нормированного для каждого: так, чтобы не осатанеть, не «освинячиться» и не оскандалиться. Но как и всякий праздник имеет своё начало и конец, так и наш подошёл к завершению. Подошёл к моменту, когда всё сужалось до какого-то единственного шага, до единственного однозначного ответа, цели, к которой стремится, как правило, каждый участник подобных посиделок. Заранее обозначив цель в начале, и преследует её на протяжении всей вечеринки. Этот раз не был исключением из правил общенческих игр, всё стало на свои места с её приходом и получило забавное развитие в течение посиделок… Подруге необходимо было продолжение вечера в объятиях её спутника, поэтому необходимо было определить его друга. Странно, но это произошло почти мгновенно, одним кивком головы подруге, в котором была просьба с многочисленными бабскими оправданиями, порой бестолковыми и эгоистическими. Оксана согласилась, хотя не было ни сил, ни желания ублажать “подаренного” гостя, но просьба подруги, да и гость приезжий, куда его выгонять на улицу в 3 часа ночи…
Поднимались по лестнице молча, как будто шли на Голгофу. Через два пройденных лестничных пролёта и двойного щелчка в замочной скважине, появился коридор её квартиры… Гость, как китайский болванчик, махая руками и головой, глаголил какие-то пошлости, при этом сам же смеялся над ними, не обращая внимание на собеседницу, которой собственно и предназначались все эти опусы… Бестолочь, она и в Африке бестолочь! Её сейчас беспокоило совсем иное… Скорее к интернетовской почте, чтобы услышать Его голос, голос далёкого и весёлого незнакомца, мчащегося, может, вот именно в эти минуты на пустынной трассе Parise-Le Maraise на своём красном Volvo, с бесшабашной, впрочем, как и он сам, скоростью 200миль, прорезая пелену дождливого ночного беспредела… Хотя бы всё было нормально, хотя бы доехал и вернулся!.. Единственная мысль! А этот «космопришелец» мельтешил назойливо перед глазами… Она приготовила на лоджии ему место для отдыха, словно проводница кинула простынь с наволочкой. Её властный голос прозвучал пожеланием доброй ночи для гостя, она ушла к себе. От досады и не востребованности своих шуток и ушедшей возможности блистать своим юмором, от исчезнувшей надежды побаловаться сексом, молодой человек, мысленно плюнул на всё окружающее, застелив постель, улёгся, но заснуть не мог… Не давали заснуть нереализованные похотливые насмешки Эроса. Его разбухшие возможности, подталкивали к действиям, в голове чертились картины сладострастных сцен и движений. Он перебирал своё “богатство”, готовясь к дальнейшим событиям, стараясь придать ему жёсткую уверенность, но выпитый коньяк и остатки совести, засевшие в его голове, ставили невидимую преграду на все его попытки… Звериные Фрейдовские инстинкты дремали под влиянием выпитого ранее зелья, и ничего не предвещало быть разбуженным… Он долго ещё ворочался, не осознавая, что билет на сегодня оказался просроченным и…
Глупая мысль рождается как от избытка желания побезобразничать, так и оттого, что никакие разумные в башке доводы, если вообще они существуют, не могут затормозить всплески безудержного паскудства. Вот это гаденькое нутро нет-нет, да и заставляет совершать необдуманные поступки, за которые приходится расплачиваться, порой, всю жизнь.
Оксана уснула медленно и тихо, положив голову на руку, а вторую вытянув вперёд. Было жарко, поэтому накрываться махровой простынёй не стала, а после некоторых перемещений с одного бока на другой простыня и вовсе сползла на пол. Красивый, прозрачно розовый, бесстыдно захлестнулся складками наверх, обнажив красивые, статные ноги и часть обнажённого тела на уровне бёдер. Но она это не чувствовала, потому что была погружена в глубокий сон, в котором она летела над дивным зелено-серебристым лесом, где ходили не пуганные человечьим духом олени, где весёлая чёрная рысь играла беззаботно с маленьким бельчонком, забыв напрочь свой дикий и непростительный нрав. А тут же, на ромашковой поляне, окружённой высокими берёзами, на одной из которых, на ветке, важно восседала белая мудрость с широко открытыми зелёными глазами, наблюдавшая, как большие тропические удивительной красоты африканские махаоны порхали с ромашки на ромашку… Бред, скажет очевидец, скептик проворчит, что этого не может быть… Но она это видела, она была сейчас там… и большое наплевать на всякие досужие разговоры и пересуды умников!
Она оказалась на этой поляне, а как это произошло и когда, она уже не помнила. Она заметила серебряные блески нитей играющего с солнцем источника. Он манил своим лёгким звоном струек, приглашая утолить жажду… Она осторожно подошла к нему и присев на колени, вытянула ладонь руки, чтобы зачерпнуть кристально чистой влаги… Её взгляд упал на зеркало глади ручейка, и вдруг она увидела отражение… далёкое и забытое, но до боли знакомое и близкое… Это была маленькая девочка с чёрными кудряшками и с вздёрнутым носиком, с игривым взглядом зелёных глаз. Отражение улыбнулось и исчезло, всколыхнув в Оксане волну детских воспоминаний, как то незаметно прилетевшей из глубины прошедших лет. Стало немножко грустно, но легко и просторно от утоления жажды и дыхания свежего воздуха, напоенного ароматами разнотравья и лесных цветов. Слегка кружилась голова, захотелось отдохнуть, она прилегла на мягкую траву и только сейчас заметила, что она обнажена, что одеяние, которое было на ней, исчезло… Исчезло, может потому, что она хотела этого…
Блаженная свобода, влившаяся после нескольких глотков из ручья, были эликсиром женского счастья, а вовсе не простой прохладной водицей… И появившееся дыхание тёплого ветерка, как дыхание хитрого Эроса, без разрешения у неё, обнимал и ласкал её тело, прикасаясь к самым сокровенным местам… Его неожиданные порывы, словно поцелуи, обжигали грудь, губы, бёдра, заставляя всё тело страдать тонкой дрожью в ожидании какого-то сказочного чуда. Они пробуждали внутри неё природные силы, словно лишний раз напоминая, что она женщина… Найдя лазейку между ног этот настойчивый тёплый поток бессовестно проникал внутрь тела, периодически пропадая, а затем вновь появляясь, проникал всё глубже и глубже в неё, заставляя двигаться всю её в такт звучащей небесной музыки, наполненной страстью и желанием… Её губы шептали знакомое НЕТ, а голос, вырывающийся стонами, молил ДА!.. Потом произошло долгожданное чудо, прорезав тишину над поляной криком глубокого природного облегчения…
И вдруг всё пропало, растворившись в предрассветной пелене просыпающегося утра. Привстав на постели, она ощупала взглядом свою спальню. Сознание того, что это уже не поляна, что это уже не сон, а её очередное утро, приходило постепенно. Оно напоминало, что необходимо вставать и радоваться утру и каждому дню, и самой жизнью, какой бы жестокой она ни была…
В тот день, Оксана почти ни с кем не разговаривала, ей не хотелось этого… Она ещё долго летала в своих мечтах с запахами разноцветья исчезнувшей поляны…