В комнате раздался резкий звон будильника. Бен лениво открыл глаза и ударил рукой по источнику шума. Уставившись в белый потолок, парень думал о том, как сильно ему не хочется начинать этот день, ведь ясно, что он будет абсолютно такой же, как и предыдущие.
Прошло около двадцати минут, и он все-таки решил встать.
Почистив зубы и надев давно нестиранную рубашку, Бен подхватил сумку с учебниками и спустился вниз на кухню. Родителей дома не было. На кухонном столе одиноко лежал полупустой пакетик с едой, собранный для него матерью в школу. Бен заглянул внутрь и увидел там кусок хлеба и лист салата. Его это приятно удивило, ведь последние два дня мама вообще забывала готовить ему завтрак.
Он положил пакет в свою сумку и вышел из дома.
Погода была ясная. Яркое утреннее солнце роняло на мальчика свои лучи и согревало его тело. Это было приятное ощущение. Бен улыбался. Дул легкий ветерок, немного взъерошивая тонкие прядки волос на голове мальчика. Днем ранее по улицам прошел сильный дождь, и до сих пор кое-где были темные лужи, смотреть на которые было очень тоскливо. Бен медленно шел по улице, наблюдая за проходящими мимо него людьми, как вдруг по проезжей части, рядом с которой он шел, прямо по луже пулей пролетел автомобиль, окатив несчастного с ног до головы.
Бен встал как вкопанный. Вся его рубашка и штаны были в огромных мокрых пятнах. По лицу стекали капли грязи. Он заметно расстроился, такое с ним бывало крайне редко. Прохожие просто шли мимо, не замечая мальчика, будто его вообще здесь не было, словно он – невидимка.
Бен слегка отряхнулся, глубоко вдохнул и продолжил идти. До начала урока оставалось всего пять минут. Первым уроком была физика. Бен думал о том, что сейчас ему будет худо. Мистер Дженкинс не любил, когда кто-то опаздывал. Обычно он закрывал дверь на замок сразу после звонка, не обращая внимания на тех, кто только-только подбежал к классу. Закрывая дверь, мистер Дженкинс ехидно улыбался. В его светящихся глазах можно было прочесть, насколько это большое удовольствие для него – поворачивать ключ снова и снова. Потом он требовал от учеников объяснительные записки и назначал дополнительные домашние задания, чтобы те восполнили знания якобы прогулянного урока.
На часах было 8:10. «Мне конец», – подумал Бен, переходя на ускоренный шаг. Когда он попал в школу, в коридорах было уже пусто, все были на уроках. Мальчик прошел первую рекреацию, поднялся по лестнице на второй этаж и оказался около 213 кабинета. Бен вздохнул и дотронулся до дверной ручки. Дверь оказалась не заперта. Каково же было удивление мальчика, когда он спокойно смог зайти в класс и незаметно пробраться до места. Мистер Дженкинс стоял у доски и что-то нервно на ней писал. «Он меня не заметил, вот это чудо!» – радостно подумал Бен, доставая тетрадь и ручку из сумки. Мальчик был настолько доволен собой, что улыбка не сходила с его лица почти весь урок. Он оглядывал весь класс, думая о том, как он всех их любит. Но никто даже не обращал на него внимания, несмотря на то, что он был по уши в грязи и к тому же опоздал на занятие. Никто не смотрел на его парту возле окна, такую одинокую и холодную, словно там никто и не сидел. Но Бен не держал на них обиды. Он честно любил каждого своего одноклассника, сам не понимая за что. Ему просто нравилось это искреннее чувство, оно доставляло невероятное удовольствие.
Урок быстро кончился, и со звонком все дети выбежали из класса, кроме Бена и Лилии Стюарт. Девочка с длинными каштановыми волосами, аккуратно заправленными белым ободком. Она была невысокого роста. Ее светлые шелковистые волосы были аккуратно собраны в пучок. Такие прически были у каждой спортсменки: Лили занималась художественной гимнастикой и периодически участвовала в различных соревнованиях, защищая честь школы. Из одежды ней было нежно розовое платьице с короткими рукавами. Девочка медленно перебирала учебники и складывала их в свою новую аккуратную сумочку. Бену показалось, что Лили грустно, и он решил подойти к ней. Сделав пару шагов, Бен увидел, что на глазах девочки выступили слезы. Он подбежал к ней.
– Лили, что случилось? Почему ты плачешь?
Она молча продолжала складывать свои вещи в сумку, а слезы все капали на ее парту. Через мгновенье она медленно повернулась в сторону той самой дальней одинокой парты. Той парты у окна. Бен недоверчиво посмотрел на нее, но ничего не понял. Глаза Лили были красные от слез, на лице выступала боль и печаль. Бен тоже посмотрел на свою парту, но ничего странного там не заметил. Лили вытерла свое влажное лицо руками и продолжила собирать свои вещи. Бен все еще стоял там, не понимая, что же все-таки произошло.
– Слушай, Лил, я не понимаю, что произошло между нами. Может быть, ты все-таки расскажешь мне, что случилось? – наклонившись к подруге, произнес Бен.
Лили молча застегнула сумку и вышла из класса.
Бен зачесал челку рукой, поправил сумку, висящую на его плече, и тоже пошел к выходу.
«Наверное, что-то произошло с Риччи», – подумал Бен, направляясь к двери.
Риччи – это маленький лохматый пудель, которого Лили подарили на 13 день рождения. Она его очень любила. Однажды она притащила этого лохматого зверька в школу, за что директор Мерси отправила ее домой.
Бен очень хорошо общался с Лили. Они часто гуляли вместе: ходили в парк, ели мороженое и болтали обо всем на свете. Она искренне смеялась над его глупыми шутками, а он любовался ее нежной улыбкой. И сейчас Бен чувствовал острую боль оттого, что, как бы он ни старался, не мог вспомнить, в какой момент они перестали общаться. Что произошло такого серьезного, что он стал для нее никем?
Бену стало очень тяжело на душе, и он решил пойти прогуляться. В школе было мучительно душно, что-то внутри угнетало мальчика. Он вышел из здания и отправился на речку. Он любил проводить там время со своим лучшим другом, который, как и все, вдруг перестал замечать его.
День тому назад, когда Бен прогуливался по улице, он увидел парня, сидящего на бетонной плите. Это был тот самый Фредди, его лучший друг. У него были светлые кучерявые волосы до плеч, ярко голубые глаза и веснушки, рассыпанные по всему лицу. Парень играл на гитаре, ловко перебирая пальцами струны. Это была очень печальная и грустная мелодия, которую сочинил он сам. Бен наблюдал за ним издалека, но все же слышал этот невыносимый крик души. Он не решался подойти к музыканту, боялся почувствовать себя невидимкой. Ему было легче думать то, что они просто поругались, но вот-вот скоро все станет как прежде: они будут собираться вечером в парке на велосипедах, устраивать гонки по ночным дорогам и под свет фонарей нестись куда-то вдаль, подальше от всех бед и невзгод.
Добравшись до своего излюбленного места на обрыве, Бен сел на траву и стал смотреть на реку. Ветер играл волнами, словно маленькое дитя, заставляя их биться друг о друга все сильнее и сильнее. В этом была особая магия. Бен мог сидеть там часами: слушать пение птиц, шорох листвы на деревьях, бултыхание рыб в воде. Он очень любил рисовать: это его успокаивало, вот и теперь, по привычке, он достал блокнот, карандаш и принялся за работу. Его привлек дрозд, сидящий на невысоком тополе, находившемся неподалеку. Бену казалось, что птица позирует ему. Иной раз он вообще словно ловил ее взгляд на себе.
– Наверное, ты единственный, кто замечает меня, – произнес мальчик, обращаясь к дрозду в надежде получить ответ.
Стало совсем холодно. Птица заметно занервничала, замахала крыльями и улетела в неизвестном направлении. Заметив собирающиеся в небе тучи, Бен вскочил с земли, сунул блокнот с карандашом в портфель и пошел домой, так и не закончив рисунок. Спустя некоторое время хлынул дождь. Мальчик промок за считанные секунды. Ветер хлестал его по спине, все настойчивее гоня мальчишку прочь. Он шел, обняв себя руками, чтобы хоть как-то сохранить тепло своего тела, но это не помогало. Бен весь побелел от холода, губы посинели.
«Хуже быть уже не может», – подумал он, слегка прикусив губы зубами.
Дойдя до дома, мальчик заметил припаркованную возле их гаража машину.
«Они дома», – тихо произнес Бен. Он медленно открыл тяжелую деревянную дверь и зашел в дом. В гостиной перед камином сидели его родители. Отец нежно обнимал мать за плечи, а та грустно смотрела на то, что держала в своих руках. Мальчик бесшумно снял куртку, повесил ее на крючок и поднялся в свою комнату.
Размышляя о странностях прошедшего дня, Бен забрался под одеяло и отключился сразу же, как только закрыл глаза. Его разум погрузился в долгий приятный сон, в котором он увидел своих счастливых друзей, родителей и самого себя.
– Дорогая, мы должны жить дальше, понимаешь? – нежно обнимая жену за плечи, отец Бена пытался успокоить ее.
– Я .. я.. не знаю, как нам жить дальше? – заливаясь слезами, продолжала женщина «без лица».
– Милая, да, это будет тяжело, но мы должны…
– Я больше не хочу ничего слушать, мне нужно подумать, – сказала Джудит, резко встав с дивана. Она положила на стол рамку с фотографией, которую пару секунд назад судорожно держала у себя в руках и пошла наверх. Через мгновенье она уже стояла около комнаты сына. Еле слышно она отварила дверь и зашла в комнату. Там было так пусто и холодно. По телу женщины пробежала дрожь. Куча запакованных коробок стояла на полу, придавая этому месту еще большую тоску. Стол и кровать были в пыли. Занавески задернуты настолько, что ни один лучик света не мог пробиться в эту темную обитель.
На стенах до сих пор висели плакаты футбольных команд и детские рисунки, которые нарисовал Бен в раннем возрасте. Джудит подошла ближе к стене искусства и начала пристально смотреть на один из рисунков, он был ее любимый. На нем была нарисована настоящая семья: мама, папа и Бен. Женщина прислонила ладонь к картинке и начала плакать. Резкая боль пронзила ее сердце, сливаясь с душевной пустотой.
Это то самое чувство, когда сердце словно разрывает на части, и ты никак не можешь его собрать. Ты не можешь успокоиться, ведь с каждой секундой становится все больнее. Начинаешь задавать себе вопросы «почему?» и «за что?», но не получаешь ответа. И скорее всего, никогда уже не получишь. Рано или поздно наступает момент, когда мы теряем кого-то очень близкого, и на протяжении долгого времени мы не можем поверить в то, что этого человека больше нет рядом. Мысли о том, что ты больше никогда не заговоришь с ним, никогда не прислонишься к его рукам, не увидишь его улыбки, раздирают тебя изнутри. Ты отрицаешь все происходящее, пытаясь дать непонятное оправдание случившемуся, но, в конце концов, когда твоя душа иссыхает и начинает сыпаться, ты принимаешь смирение. Покорно присев и положив руки на колени, ты начинаешь выпускать все свои эмоции: это могут быть слезы, гнев или даже истерический смех. Никто и никогда не сможет почувствовать все так, как чувствуешь ты, не говоря уже о понимании. Смогут только представить, но не понять.
Джудит просидела в комнате до самого утра, так и не сомкнув глаз. Солнце встало, но его лучи так и не смогли пробиться сквозь маленькие ниточки темных занавесок, висящих в комнате Бена.
В комнате раздался стук.
– Дорогая, ты готова? Нам уже пора, – постучав в дверь, произнес Стивен, отец мальчика.
– Да, теперь я готова, жди меня внизу, я скоро спущусь, – произнесла женщина, на которой совсем не было лица.
– Хорошо, все уже собрались, – сказал Стивен, начиная спускаться по лестнице.
Джудит пошла в свою спальню, надела подходящее для такого события черное платье и спустилась вниз.
Зазвенел будильник. Бен вскочил как ненормальный, ошарашенный таким громким звуком. Мальчик протер глаза и встал с кровати. Сегодня он хорошо поспал, будто сегодня очень важный день в его жизни, а ведь так оно и было. Он как обычно умылся, одел свою клетчатую рубашку и спустился вниз. В окно он увидел, как его родители садятся в черную машину. Мальчика это сильно обеспокоило, ведь это была не их машина, и папа всегда ездил только на своем Форде 1999 года. Бен выскочил из дома, схватил свой старенький велосипед, который валялся на газоне возле маминых клумб, и последовал за родителями. Несмотря на то, что машина набрала довольно большую скорость, мальчик не отставал. Он быстро крутил педали изо всех сил, не чувствуя при этом усталости. Ветер дул ему в лицо, наполняя его душу еще большим беспокойством. Мальчик нервничал. Он не понимал, что происходит, но продолжал все чаще шевелить ногами. Спустя 15 минут черный Мерседес и Бен прибыли на место назначения. Кладбище.
Машина остановилась. Ее двери открылись, и из них вышли родители Бена. Мальчик бросил велосипед и подбежал к ним. На матери было черное платье, черные кожаные перчатки и шапка «Клош», также черного цвета. Стивен был одет в классический черный костюм, мальчик впервые видел своего отца в таком наряде.
– Мама, что вы здесь делаете? Что происходит? Кто-то умер? – шагая рядом с матерью, нервно расспрашивал Бен. Джудит шла тихо и спокойно, не замечая слова мальчика.
Разозлившись, что мать игнорирует его, мальчик попытался схватить ее за руку, чтобы остановить. У него ничего не вышло. Рука Бена просто прошла сквозь нее как какая-то голограмма. Мальчик был ошарашен. Он встал на месте и начал всматриваться в свои руки. Ничего необычного мальчик не заметил. Он посмотрел на мать, которая отдалилась от него уже метров на десять, и рванул к ней. Пока мальчик бежал, Джудит уже дошла до места сбора. Там были все: ее мама, приехавшая из Калифорнии первым рейсом, тетя Ирэн со своим мужем Бредом, пару родственников из Огайо, к которым Джудит вместе с Беном приезжали летом погостить. Лилия Стюарт и Фредд Питтерс, одноклассники Бена, стояли вместе, крепко взявшись за руки. Бен ходил вокруг всех этих людей и не мог ничего понять.
– Эй? Почему вы все здесь? Что тут происходит? Неужели никто из вас не может обратить на меня внимание? – раздирая глотку, кричал мальчик, оглядывая всех дикими глазами.
Он нервно ходил вокруг да около, переводя взгляд то на одного, то на другого.
– Эй, люди, вы вообще слышите меня? Если это какая-то шутка, и вы все сговорились, то это уже совсем не смешно! Или, может, я вел себя как придурок, и вы решили не обращать на меня внимания, и я хочу попросить у вас всех прощения. Боже, пожалуйста, я умоляю вас, начните меня замечать! – все еще бегая из стороны в сторону, кричал Бен, пока не увидел главного – надгробный камень. Его надгробный камень. Там была его фотография, его имя и фамилия. Мальчик снова оглянулся по сторонам: здесь были его родители, его бабушки, дяди и тети, его друзья, и все они, склонив головы, сдерживали слезы. Священник начал читать молитву. Все смолкли и уставились на него. Бен, пропуская проповедь мимо ушей, подошел ближе к надгробию, возле которого стоял открытый гроб.
– Нет, этого не может быть, я живой, – тихо произнес Бен, заглянув под крышку этого страшного дубового ящика. Там лежал мальчик. У него были светло русые волосы, густые аккуратные брови и красивые форменные губы бледно розового цвета. Глаза были закрыты, но их цвет можно было узнать по огромной фотографии, стоявшей возле надгробия. Серо-голубые. Бен узнал эти глаза, они принадлежали ему. Это он сейчас лежал там, в гробу. Он был тем самым бездыханным телом, которое больше никогда не сделает глоток свежего воздуха. Никогда не почувствует ветер и капли дождя, которые вот-вот посыплются с неба. Нависли тучи.
Мальчик стоял и смотрел сам на себя. Мысль о том, что он мертв, что он призрак или приведение, не укладывалась в голове.
– Как? Как это могло произойти? Когда? – мысленно задавая себе вопросы, Бен продолжал смотреть на мертвеца.
За то время пока шла вся церемония, Бен пытался смириться с тем, кто или что он теперь. Он стоял рядом с матерью, постоянно пытаясь обнять ее, но как бы он ни старался, его руки проходили сквозь нее. От этого мальчику становилось еще хуже. Он так сильно хотел прикоснуться к своей матери: почувствовать тепло ее тела, почувствовать трепет души. Он очень сильно хотел помочь ей справиться со всем этим, но не мог.
Когда церемония закончилась, и гости принесли свои соболезнования матери и отцу Бена, все разъехались по домам. Мальчик же остался наедине с собой. Он сидел на траве и смотрел на свой надгробный камень, пытаясь вспомнить, при каких обстоятельствах оборвалась его жизнь.
Несколько часов упорных размышлений не дали никаких результатов. Бен продолжал сидеть. Прошло уже несколько дней, но мальчик не сходил с места. Для него это были не сутки, а лишь бескрайняя бесконечность.
Был вечер. Шел проливной дождь. Единственными источниками света на улице были фонари. Они как светлячки сияли маленькими шариками, слегка освещая дорогу и стоящие рядом дома. Джудит сидела у окна и думала о сыне. Прошло уже около полугода, и за это время не было ни одного дня, когда бы она не вспоминала о нем. Но сегодня был особенный день. Мать, наконец, решила отпустить своего мальчика и дать ему свободу. Она чувствовала всем сердцем, что его душа еще где-то бродит и не может найти покоя, и это на самом деле было так.
Бен продолжал сидеть на кладбище и размышлять обо всем, о том, что взбредет в голову. Иногда он бродил по улицам, заходил в чужие дома и наблюдал за людьми. Он видел, как рушатся семьи: как мужья бьют своих жен, как дети совершают необдуманные поступки и потом расплачиваются за них, как ближайшие родственники дерутся и подставляют друг друга ради получения наследства от старой и больной женщины, которая проживает свои последние дни в кругу шакалов.
Именно сегодня Бен решил зайти домой. Он редко приходил туда, потому что ему было больно. Было тяжело смотреть на увядающую мать, на отца, у которого больше не было искр в глазах. Он перестал конструировать модели военной техники. Это было дело, которое сильно связывало отца и сына. Стивен часто покупал новые модельки для Бена, и они вместе собирали их, пока мама пекла яблочно-грушевый пирог на кухне. После долгих часов работы «мужчины» прибегали на кухню вместе со своим зверским аппетитом и съедали все до крошки.
Когда Бен пришел домой, он увидел мать, сидящую у окна. По ее щекам текли слезы. Отец сидел на диване, уставившись в телевизор.
«Я еще никогда не видел его таким. Отец никогда не позволял себе тратить время впустую, смотря глупые программы по телику», – мысленно произнес Бен, аккуратно подходя к матери.
Мальчик попытался положить свою руку ей на плечо. По крайней мере, он создал иллюзию этого.
Джудит и Бен пробыли в таком положении еще полчаса, как вдруг произошло невероятное.
– Я отпускаю тебя, слышишь? Бенли. Я отпускаю тебя, ты свободен, – тихим голосом проговорила Джудит, не отрывая глаз от яркого полумесяца, одиноко висящего в небе.
– Спасибо, мама, – произнес Бен, как вдруг Джудит резко повернулась в его сторону. Мальчик отпрянул назад. Ему показалось, что она услышала его. Мать оглянулась по сторонам, пытаясь что-то увидеть.
– Мама, ты слышишь меня? Я тут, прямо перед тобой, – глядя ей в лицо, говорил мальчик, вновь пытаясь дотронуться до женщины.
Но это не было правдой: через мгновенье она вновь повернулась к окну и улыбнулась.
Внутри Бена что-то затрепетало. Он почувствовал дикую легкость и… счастье? Он посмотрел на свои руки: они стали медленно рассыпаться и превращаться в воздух. Мальчик почувствовал себя свободным. Его нутро наполнилось светом и невероятным ощущением чистоты. Мальчик поднял голову вверх и раскинул оставшиеся половины рук в стороны. Закрыв глаза, он поддался этому невероятному превращению в воспоминание. Полностью растворившись и превратившись в золотистую воздушную массу, он разделился и залетел в сердца каждого, кто знал и любил его. Все они разом почувствовали необыкновенную легкость и спокойствие, ведь теперь Бен всегда будет рядом.
Материалы из дела о смерти Бена Коллинса.
Записи из личного дневника Лилии Стюарт:
«18 октября 2007 года»
Мне очень тяжело вспоминать все, что произошло днем раннее, но не написать об этом я не могу. Надеюсь, что так мне станет легче.
Все произошло так быстро и резко, до последнего момента я не могла понять, что происходит. Мы с Фредди и Беном шли из школы домой. Как обычно они подшучивали надо мной, а я лениво била по ним своими тетрадками. Всю дорогу мы смеялись и веселись, до того момента пока не свернули на Черч-стрит. В небе клубился дым. Мы побежали вперед и увидели как горит дом. Мой дом. Из глаз потекли слезы. Внутри меня все сжалось, появилось сильно чувство страха. Моментально в голове стали пробегать мысли, кто может быть в доме. Мама и папа еще на работе, вернутся только через пару часов. Наступил момент легкости. Я немного замедлилась, но продолжала бежать. Фредди и Бен были уже метров на десять впереди меня, как вдруг в голову пришло лишь одно имя – Риччи. Я вспомнила, что из-за дождя и грязи на улице мы решили сегодня оставить его дома. Вот тогда меня и передернуло. Я побежала так быстро, насколько смогла.
– Риччи, там Риччи, – через слезы кричала я, уже задыхаясь.
Бен посмотрел на меня и побежал еще быстрее. Дальше было все как в тумане. Мы с Фредди только подбежали к дому, когда Бен уже был внутри пылающего здания. Я билась в истерике, сидя на коленях. Фредди обнимал меня, пытаясь хоть как-то успокоить, но у него не получалось. Через пару минут, я увидела, как Бен выносит на руках Риччи, опускает его на землю и падает. Мы побежали к нему. Собака бегала рядом, наворачивая круги. Бен лежал без сознания. Мы пытались делать ему искусственное дыхание, колотили его по грудной клетке, но все было напрасно, он не приходил в себя. Я продолжала плакать, не веря своим глазам. Он не мог умереть сейчас, здесь, на моих руках. Не мог.
Через мгновение приехала скорая. Люди в халатах выскочили из машины, положили Бена на носилки и увезли в больницу.
Дом был потушен пожарными, приехавшими почти сразу же после скорой помощи, а через час я уже узнала о Бене…
Последние два предложения были искажены каплями слез. Все было размыто и расплывчато. Словесные показания девочка давать отказалась. Она молча отдала дневник следователям и покинула здание полиции.
КОММЕНТАРИИ:
Евгений (Sunday, 18 May 2014 19:23)
Мне понравилось, даже очень. Спасибо.
#4
Ильмира (Saturday, 03 May 2014 06:34)
шикарно вообще) ревела над неведимкой! Ты большая молодец!
#3
Людмила (Saturday, 26 April 2014 20:39)
Я не специалист, чтобы писать “грамотные” с точки зрения критики комментарии, но скажу, что
с большим интересом и “на одном дыхании” читала Ваши рассказы, Даша!
И сюжеты, и то, какие глубокие чувства они вызывают, заслуживают похвалы.
Спасибо.
#2
Илья (Sunday, 29 September 2013 18:39)
Рассказ действительно хорош, есть мораль и пара неожиданных сюжетных ходов, особенно в конце. Хорошая вещь)
#1
Юлия (Sunday, 29 September 2013 18:21)
Очень поучительная и захватывающая история! Не могла оторваться с начала и до конца!