Мне приснились сосиски, пускающие кровь при каждом ударе ножа (накануне я объелся сосисками). Приснилась наша с сестрой квартира, но какая-то странная, не похожая на себя настоящую (недавно мы закончили ремонт). Приснилась наша бабуля. Она рассказывала о своей прошлой жизни: детство-война-колхоз… «Это была теплая солнечная прогулка…», почему-то говорила она, задумчиво улыбаясь и глядя вверх и вправо. И какой-то молодой, рыжеволосой была она в этом сне. Всегда ли теплая, думал я, и солнечная была эта прогулка?
Затем во сне мне захотелось спать, и я лег на кровать в одной из не знакомых мне комнат, но оказался в своей.
«Просто взял и перенесся в свою?», – спросил вдруг кто-то. «Почему перенесся? – подумал я в ответ, – просто оказался».
Перед лицом возникла картинка в белой рамочке. То ли открытка, то ли фотография. Но я не помнил, что на ней было: чей-то портрет или что-то другое…
В этом месте странный сон оборвался, и я проснулся. Во всяком случае, я посчитал, что уже не сплю. Открыл глаза…
Комната, погруженная в густую черноту ночи, не выдавала ни тени, ни единого силуэта. Я не видел ничего, но понимал, что нахожусь в своей комнате, лежу на своей кровати, в той же позе, в какой я был, укладываясь спать в своем внезапно оборвавшемся сне. На животе, повернув голову в сторону оставшейся там не запомнившейся картинки. Теперь же ее не было, как не было и ничего другого.
Полная тьма.
Темнота отключила зрение. Да не только его, я не чувствовал собственного тела. Был лишь слух. Я мог слышать.
Прежде всего, раздались два громких, как мне показалось, стука в дверь моей комнаты, отчего, видимо, я и проснулся, оказавшись с головы до ног в холодном поту. Тут же что-то (кто-то) настойчиво скреблось в дверь, шуршало по ней (снаружи ли, внутри?) вместе с холодными мурашками, забегавшими по всему телу… и вдруг оказалось на моей спине, вдавило в матрас, запрыгало по мне, затеребило одеяло.
Глаза перепугано заметались по сторонам в надежде разглядеть это непонятное «что-то», но лишь натыкались на необычайно сгустившуюся темноту. Тело отчаянно пыталось сбросить «его» с себя: крутилось и дергалось, но…
…не крутилось и не дергалось, а лежало неподвижно. Тело оказалось парализованным холодным ужасом, который ледяными руками властно прохаживался по коже. От кончиков волос до кончиков пальцев.
Однажды, уже давно, лет пять назад, со мной случилось нечто похожее. Тогда я тоже “проснулся”, тоже лежал на животе в полной уверенности, что под моей кроватью кошка. Хотя, какая кошка? Кошки у меня тогда не было, но почему-то думал я именно так. Но когда захотел заглянуть под кровать и посмотреть, что же это такое, то вдруг понял, что ничего не вижу, а двигаться просто не могу.
Сейчас я не думал ни о каких кошках, но тело, как и в тот раз, слушаться меня не хотело. Не мог я и говорить. Мне казалось, что я кричал, звал сестру, которая спала в комнате через стену. Ольга! Ольга!
Но Ольга не могла меня слышать: я звал одними губами, беспомощно шевелил подбородком, как пойманная в сеть и брошенная на сушу рыба, открывая рот, глотает убивающий ее воздух.
Ни слова не вырвалось у меня, я был нем. Звучали только тихие неуклюжие стоны и глупое мычание.
Да и не было ее дома, Ольги-то. Куда-то ушла на ночь с друзьями.
Вам знакомо это чувство, когда ночь темнее, чем обычно? Когда ни лунный свет, ни свет единой звездочки не просачивается в окно сквозь черную краску тьмы? Вам знакомо… чувство странного необъяснимого страха, обволакивающего холодными щупальцами дрожи, если вы вдруг проснулись в такую темную-темную ночь?… Когда вам страшно открыть глаза? Вы боитесь не увидеть ничего.
СОВСЕМ НИЧЕГО!
Или наоборот, вы боитесь того, что можете разглядеть в этой темноте.
Вы лежите под одеялом, укрывшись до самого подбородка, если не с головой, и дрожите, дрожите, дрожите, как осиновый лист от прикосновений осеннего ветра. Но ветра нет. Вам душно, жарко, влажная кожа хочет дышать, сбросить тяжелое одеяло и дышать, дышать! Но куда там! Вы сильнее кутаетесь, зарываетесь в свою постель, прячась от невидимого гостя. Заговорить с ним, пересилив страх, убедиться, что никого рядом нет? НИКОГДА! Страшно…
Страшно, что вас могут услышать. И что-то ответить. А если в этот момент что-нибудь упадет, например, подсвечник или ваза? Такого испытания сердцу ни за что не выдержать.
ВАМ ЗНАКОМО ЭТО ЧУВСТВО?!
Именно так я и лежал под одеялом, не в силах (что вы?! боже, сохрани!) встать и включить свет, ни просто открыть глаза, ни произнести и слова, чувствуя чье-то постороннее чужое и злобное присутствие в комнате. Нечистая сила, призрак, домовой? К черту, какая разница! Он здесь. Я не сомневался.
Наверняка ты слышишь мои мысли. Кто ты? Ты здесь? Если да, стукни один раз.
Конечно, все осталось тихо, никто ничем не стукнул ни раз, ни два, ни десять. Конечно, я один, никаких тут призраков нет, никаких домовых. Зачем ты здесь? Хочешь напугать меня? У тебя это неплохо получается. Один стук – да, два стука – нет. Ответь. Хочешь сделать мне плохо? Один – да, два – нет. И хоть ничего не происходило, все оставалось безмолвным и неподвижным, я мысленно общался неизвестно с кем, представляя себя героем кинофильма про приведения или романа ужасов Стивена Кинга. Придумывая различные вопросы, ждал в ответ каких-нибудь звуков, стуков, хлопков или чего-то еще, но…
За этими мыслями, так же внезапно, как и появился, страх пропал.
Я вдруг ощутил необыкновенное спокойствие и открыл глаза.
В комнате было заметно светлее. То ли луна показалась в разрыве туч, то ли рассвет подоспел мне на помощь. В комнате стали видны силуэты предметов и их длинные темно-синие тени. Вот шкаф, ваза и трехлапый латунный подсвечник, вот кресло, укрытое набросанной на него одеждой, вот расставленная гладильная доска со свисающими с нее рукавами или штанинами.
Вот тумбочка, а на ней фотография в белой рамочке.
Лиц на ней не видно, но я прекрасно знаю, что на ней мы с Ольгой с двух сторон обнимаем бабулю. Она не такая молодая и совсем не рыжая, как мне приснилось, но все равно радостная и живая…
Рассвет, подумал я и услышал, как где-то, сверху или снизу, кто-то громко кашлянул. Один раз. Один, значит да. Как же звучал мой последний вопрос? Я не помнил.
Щелкнул замок, открылась входная дверь. Хлопок – закрылась.
– Я пришла!
Ольга. Я не ответил. Достал из-под одеяла руки, почувствовал приятную свежесть на влажной коже, провел ими по волосам. Еще мокрые.
Ольга заглянула ко мне:
– Спишь еще? Соня!
Увидев, что не сплю, села ко мне на кровать и чмокнула в нос:
– Привет!
– Сколько время, – сказал я, с трудом ворочая языком.
– Почти девять, – она положила голову мне на грудь, – а чего мокрый?
– Жарко.
– А я сосиски купила…
Сосиски…
– Супер, – сказал я.
– …а хлеб забыла. Сходишь?
Сквозь шторы прорывался первый луч солнца.
Это будет теплая солнечная прогулка, подумал я и, приподнявшись, поцеловал сестру в носик.