Сам не знаю, почему это произошло. Всё началось как-то само по себе. И я не заметил, когда дороги назад уже не было. Да, теперь точки возврата уже нет. Для чего я пишу всё это? Мне хотелось бы высказаться. Исповедаться, я бы сказал. Когда вы будете читать это, я уже буду головёшкой. Надеюсь, дом не пострадает, потому что я заранее вызову пожарных.
Что мне рассказать о себе? Мне 28 лет, и работал я патологоанатомом в морге. Некоторых пробивает дрожь от мёртвых расчленённых трупов, но я с детства относился к этому спокойно. Один раз я увидел разбившегося мотоциклиста. Кого-то вырвало, кто-то отвёл глаза в сторону, а я спокойно смотрел на его раздробленный череп и переломанные кости. Не подумайте, что я маньяк, я не чувствовал никакого возбуждения. Только интерес. Наверное, тогда и зародилась эта мысль. Пойти на такую работу.
В школе и институте меня недолюбливали, хоть и не издевались. Я ни с кем не общался. Да и девушки на меня не смотрели – я, мягко сказать, не очень красивый. И, наверное, я социопат. Так что у меня до сих пор не было девушки. И мне суждено постичь участь Кэрролла, Андерсона и прочих, кого любовь обошла стороной. В более юном возрасте меня это очень угнетало, а потом стало абсолютно всё равно. Я выучился, устроился в городской морг и день за днём монотонно делал свою работу. Приходил домой, принимал душ, немного выпивал, чтобы успокоить нервы, сидел в инете и засыпал на диване под шум телика. И ничего не изменяло этой рутины до того утра.
В то утро я встал с трудом. Я выпил немного лишнего, и болела голова. Сходил, умылся и почистил зубы, перекусил на скорую и выпил кофе покрепче, чтобы хоть немного проснуться. Дождался автобуса. Своего авто у меня не было – жил я не то что нище, но достаточно скромно. Всё как всегда – прошёл через проходную. Пропуск я уже не показывал – охранники меня уже помнили в лицо.
Я вошёл в свой кабинет. В нём на каталке лежал только один труп, накрытый белой простынёй. Что ж, неплохо для утра. Всего лишь один.
Я взял из шкафчика с инструментами специальную мазь, которой мажешь под носом, чтобы не чувствовать вони, одел маску, снял с крючка свой халат, в кармане которого был диктофон, и направился к моему утреннему и не совсем живому клиенту.
Когда я сдёрнул простыню, меня словно ударил разряд тока. Под простынёй была молодая девушка. Очень красивая и… мёртвая. Её ещё не тронуло разложение, хоть и была она очень бледной. Тонкие черты лица, чувственные губы, большие глаза, подёрнутые дымкой смерти… И прекрасное стройное тело. Следов насильственной смерти не было видно, и я должен был делать вскрытие.
Я пошёл к другому шкафчику, где хранились мои инструменты. Набрал всего, что нужно. Моё дыхание странно перехватывало. А сердце бешено колотилось.
Вернувшись к мёртвой красавице, я приготовился проводить вскрытие. Достал диктофон, пробурчал: “Время девять утра, вскрываем труп девушки лет двадцати. Смерть, по внешним признакам, наступила недавно, причина смерти неизвестна”. Убрал диктофон в карман халата и взял скальпель. Сначала я хотел вскрыть грудную клетку. Но руки у меня дрожали… Никогда такого не было. Я выдохнул и прислонил скальпель к её груди. К такой красивой груди… И впервые за всё время моей работы не смог надавить скальпелем… Как будто я был каким-то практикантом, который впервые режет труп. Да что такое? Она же мёртвая, всё равно…
Я отложил скальпель, снял перчатки и зашёл в свой кабинет. Взял с полки бутылку водки. Открыл и сделал пару глотков с горла. Крепкое пойло неприятно обожгло, но через несколько минут нервы мои были немного расслаблены. Неужели я схожу с ума?
Я плюхнулся на диван и закрыл лицо руками. Что со мной творится? Годы полного одиночества дают о себе знать? Или я выбрал не ту профессию? Я сделал ещё несколько глотков водки и решил вернуться к покойной.
Кстати, водка очень вредна для здоровья, но мне она всегда помогала. Когда в жизни всё, мягко говоря, не очень хорошо – она просто спасает. Только те, кто не прошёл через какие-либо страдания, говорят, что это не выход. А вы бывали в безвыходных положениях? Тогда заткнитесь. Слепого зрячий не поймёт. Этих принципов я и придерживался, когда выпивал.
Я подошёл к мёртвой, надел перчатки и взял скальпель. Чёрт… не могу и всё… Да что ж такое… Вернулся в свой кабинет и завалился на дешёвый потрёпанный диван и долго смотрел в потолок. Интересно, кем она была при жизни? Чем увлекалась? Какой у неё был характер, какие ценности и цели в жизни… Даже закрывая глаза, я видел её милое и красивое лицо. А я был обязан провести вскрытие… И тут я понял, что просто не могу этого сделать. Но не сделаю я, так сделает это другой патологоанатом… И тут мне в голову ударила мысль. Знаю, не очень нормальная. А что если я заберу её к себе домой? Пока ещё рано, и в морге мало кого.
Я позвал охранника выпить по 5 капель, он был очень падкий на это и, конечно же, согласился. Когда он уснул на моём диване, я набрал из своего шкафа всё, что только мог, что препятствовало разложению плоти, взгромоздил мёртвую девушку на плечо и пошёл к выходу. Я думал, меня остановят, и ко мне будет много вопросов. Но на этот раз удача была со мной.
В автобусе ехать я не рискнул и всю дорогу шёл пешком. Я очень устал, но дошёл до своей квартиры. Уложил мёртвую девушку в свою кровать и положил в холодильник препараты бальзамирования. Потом достал из холодильника бутылку пива и выпил её залпом. Плюхнулся в кресло и подумал – что же я делаю?
В течение нескольких часов я её обкалывал, чтобы она не начала разлагаться. Это помогло. А потом я подумал, что будет, когда обнаружат пропажу трупа, и что в шкафу не хватает почти всех препаратов, которые стоили довольно недёшево… Нервы мои были на пределе, и я достал из холодильника бутылку водки и сделал пару глотков.
Мне жутко захотелось есть, и я решил сходить в ближайший Макдональдс. Когда я вернулся и открыл дверь, девушка смотрела на меня своими мёртвыми глазами. Когда я уходил, вроде, оставил её голову прямо лежать на подушке… а сейчас она лежала на боку и словно смотрела на меня пристально… Я подумал, что это всё ерунда. Судорога мышц, или просто подушка примялась, и голова повернулась. Или у меня поехала крыша…
Я посидел ещё немного дома и пошёл шляться по улицам, думая о своём. Смотря на счастливых или не очень людей. И думая, насколько же жизнь и смерть связаны, и насколько легко убить человека. Так же как и дать ему жизнь…
Вернулся домой я поздно вечером с пакетом фастфуда и, конечно же, спиртным. Мёртвая всё так же мирно лежала на моей кровати, словно не мёртвой она была вовсе, а просто спала. Все-таки, какая же красивая она была… И почему же умерла… Надо было сделать ей вскрытие, чтобы узнать причину. Но я не смог резать её прекрасное тело… Я точно схожу с ума…
Я задремал в кресле. Мне уже жутко хотелось спать. А кровать была у меня только одна. И мне в голову пришла мысль – а не прилечь бы рядом с этой спящей красавицей?
Я обколол её ещё раз. Препараты пахли, конечно, не очень приятно – резкий запах, от которого слезились глаза. Но мне было всё равно.
Одеяло тоже одно у меня было. Я выключил свет, лёг и накрылся. И не знаю почему – может, потому что был уже датый или потому что у меня ехала крыша, я подумал – а вдруг ей ночью будет холодно? И мы вдвоём накрылись одним одеялом. Я сказал ей спокойной ночи, симпотуля, и поцеловал её в щёку. Она была такой холодной… Даже ледяной.
Когда я проснулся утром, у меня были странные чувства. C одной стороны, леденящий душу ужас, а с другой – переполняющая сердце любовь. Её ладонь лежала на моей груди, и девушка улыбалась. Хотя была так же мертва, как и раньше. Я поцеловал её в ледяные губы. Такие нежные…хоть и ледяные.
Мы были вместе так день за днём, но у неё начинали появляться трупные пятна. И инъекции уже не помогали. Я много плакал и не знал, что делать, а девушка всё разлагалась и разлагалась. А я так не хотел терять её… Но она становилась всё страшнее и страшнее. И тогда я понял.
Маленький я верил, что огонь живой. Когда разжигаешь костёр, он рождается, когда затухает – умирает. Совсем как все живые существа, рождаются и умирают. Ещё я знал, что огонь дал людям жизнь. Без него они бы замёрзли и не приготовили бы пищу. Так может и мне огонь помог бы?
Я отнёс уже почти разложившуюся и сгнившую девушку в ванную и уложил её там. У меня была канистра бензина – осталась от дешёвого мотороллера, который я давно продал, чтобы заплатить за квартиру. Я вылил всю канистру в ванную и взял зажигалку. Потом позвонил пожарным и сказал, что мой дом горит. Сейчас я выбрасываю этот блокнот в подъезд.
Она ждёт меня… надеюсь, огонь объединит нас, и мы будем вместе навечно.
25.11.2013