Андрей Безденежных. Город-на-холме

У нас. На вершине. В Городе-на-Холме.

Спускаются вниз сады вокруг.

А люди! Какие у нас люди!

Идёт снег, и даль не видна за туманом и снегом.

Тракторист Потапов выходит из дома.

Созерцательная настроенность работает на полную катушку. Усы запорашивает чем-то белым, и борода, изредка выбивающаяся из-под воротника, покрывается инеем.

Тракторист Потапов выбирает курс, галс и скорость, задаёт общее направление мысли и возможную погрешность.

Ноги его не тонут, но и не двигаются над снегом, голову завершает чёрная шапочка,

а руки – перчатки из искусственной кожи.

Своей у тракториста Потапова не наблюдается, разве что небольшие фрагменты около глаз и оттопыренные навзничь щёки.

Тракторист Потапов двигается мимо проступающих из-под свежего снега прежних сугробов, деревьев и построек, мимо садов, окружающих город.

Тракторист Потапов двигается к центру пить кофе со старыми и новыми другами, подругами и прочими ругами.

Он не был ругом, да и никто в Городе-на-Холме им не является, но старая привычка называть всё своими именами иногда присутствует в наших и без того непонятных привычках.

Тракторист Потапов движется мимо магазинов, мимо смотрящих на него по-доброму окон, мимо Гогов и Магогов.

А тем временем темнеет синь над городом и наполняется более понятной, но не менее красивой прозрачностью, и всё способствует благодатному перевариванию съеденной чуть раньше трактористом Потаповым овсяной каши.

Медленно протягивающиеся дома меняют очертания, но не изменяют благоприятное мнение о трактористе Потапове.

– Эй! – зовут тракториста.

– Привет, Потапов, – говорят трактористу.

Стоит понедельник, и город особенно красив…