Она вспыхивала перед ним каждый раз, когда появлялся повод.
Каждый раз, когда он этого хотел и позволял себе замечать ее, быть ослепленным ее яркостью. Когда он был настроен на эту сокрушительную волну, и его состояние, и душевное, и физическое, только поднимало и всячески эту волну ускоряло.
Вообще говоря, она была всегда.
И был он, и были они оба. Каждый в себе, для себя, каждый для всех и друг для друга, и друг перед другом, и друг у друга. Просто… Именно эти вспышки возникали по случаю их необходимости, по воле такого случая, сухо говоря, при наличии соответствующих обстоятельств.
Год… Или сколько там назад она вспыхнула для него впервые.
Опять же была она, и был он. Всегда. Но эта внезапная вспышка, на какой-то миг ошеломившая и ослепившая его, сбившая с ног, подкосившая стук его сердца, заставив его замереть и забиться вновь с новой силой, произошла тогда впервые.
Год?.. Или сколько там?.. Назад.
Что произошло с ним?
Ничего.
Повеселились, поулыбались, разбежались до завтра.
А завтра то же. Улыбочки, обнимашки… И снова разбежались, расползлись по своим норам встречать новый год. Или что там? Праздновать день влюбленных или восьмое марта? Но это не всё. Случилось и еще кое-что. Что-то совершенно безумное, что и в голову-то не пришло бы при обычных обстоятельствах, в нормально ситуации, в нормальном состоянии неошеломленности и неослепленности вспышками извне.
Ее шепот прикоснулся к его уху:
– Может быть, покажем, как танцевать надо?
– Покажем.
– Только я умею танцевать только на столе.
– Я тоже.
Охрана ночного диско-бара поначалу насторожилась, когда пара, вскочив из-за стола, вмиг оказалась на нем, но через минуту просто наблюдала за происходящим. Чудак в измятой рубашке, мешковатых изорванных джинсах и кроссовках и ослепительная девица в белом топе и обтягивающих брюках, не обращая ни малейшего внимания на окружающих, выплясывали на столе. Делали это так, что вся публика заведения следила за нелепо-причудливыми дерганиями, приседаниями, взмахами рук молодого человека и ритмично-обворожительными движениями его партнерши, а танцовщица стриптиза, осиротевшая, покинула сцену…
Теперь же новая вспышка.
Она оказалась ярче предыдущих. Хоть и такой же банальной. Ночь в клубе: пляски, водка, диваны, пустая болтовня, невинные прикосновения… Пьяное утро на работе в его кабинете.
– Так. Всё. Я больше не буду к тебе приставать, – сказал он.
– Так. Всё. Я к тебе тоже, – сказала она.
Он водил губами по контуру ее уха, легонько покусывал мочку, целовал ее шею, ее пальцы. А она просто держала слово: не приставала к нему.
Но и не отставала.
Диван, поцелуйчики, пустая болтовня. Ни о чем.
– В Питер со мной поедешь?
– Когда?
– Щас.
– На чем?
– На попутках, конечно.
– Не, щас не хочу (она театрально поморщилась). Давай потом.
– Ну, потом, так потом.
– Только ты позвони мне завтра, хорошо?
– Хорошо.
– Только обязательно.
На следующий день, часа в два после обеда, он вспомнил, что должен ей позвонить.
– Привет.
– Привет.
– Как дела?
– Нормально. Вот, ужин готовлю.
Голос ее теплый и очень близкий, точно она рядом, как ночь назад, а не за тысячу километров. Пустые, но такие нужные слова, милый шепот, мягкие вибрации воздуха от ее дыхания.
– Не рано ли, ужин-то?
– Да… Вчера провалялась весь день, и сегодня только вот встала. Ну, а как ты?
– Да я вот тут в пабе пиво пью.
– Классно. Слушай, я пока побегу. Кажется, муж изволил вернуться. Но ты позвони завтра, хорошо?
– Хорошо.
Он убрал телефон в карман пиджака, поставил опустевшую, но все же тяжелую пивную кружку на картонный подстаканник.
– Можно мне еще «мельника»?
Около получаса назад он разбитый и не выспавшийся вылез у Площади Восстания из серой от пыли «восьмерки».
– Давай, шеф! Спасибо!
– Давай, удачи!
Перед ним грязный и бесконечный стелился Невский.
КОММЕНТАРИИ:
Сергей (Tuesday, 12 May 2015 15:14)
О чем вообще второй рассказ?
Опять в скобках уточнения, словно не хватило сил выразить мысль – “Не, щас не хочу (она театрально поморщилась)”
Опять ни идеи, ни выразительности, только нагромождения словоформ: “Что-то совершенно безумное, что и в голову-то не пришло бы при обычных обстоятельствах, в нормально ситуации, в нормальном состоянии неошеломленности и неослепленности вспышками извне.”
Словно бурелом в тайге из слов. И где эти вспышки? За ухом языком провел? Это вспышка?
Графомания. Водим, водим ручкой по бумаге или стучим по клавиатуре пальцами, авось что получится.