***
Не ржавеют ваши ордена!
Пусть давно уж головы седые –
Поимённо помнит вас страна!
Жалко, что не ценят молодые.
Не вкусивши пороху и слёз,
Не видавши пред глазами горя,
Почему-то думают всерьёз,
Что сегодня им не до героев.
И уходят в прошлое года,
Дни и ночи без еды и крова.
И для них Священная Война –
Только лишь бессмысленное слово.
И уже словами не поднять
Всю страну на бой, святой и правый…
И бессмертный полк – Святая рать! –
Плачет за Отчизну и Державу!
Пусть всё дальше, обращаясь в прах,
В прошлое уходят боевые
Годы, опалённые в боях,
Горькие…в крови…пороховые!
Не ржавеют ваши ордена!
И как символ праведного боя
Всё хранит гранитная стена
Поимённо каждого героя.
***
И в бою, и в походе, и в солнце, и в град,
Под раскаты и выстрелов звуки
Помнит каждый герой, помнит каждый солдат
Очень нежные мамины руки!
И в ночной тишине, позабыв обо всём,
Закрывая глаза от тревоги,
Вспоминает свой край, тихий свет, отчий дом,
Пролагая к любимой дороги.
И во сне, будто въявь, обнимает детей,
И с отцом на скамейке у дома
Провожает глазами в туман журавлей.
Всё родное, всё с детства знакомо.
И в ночи не спеша пробираются сны
В его душу, в тревожное сердце.
И во сне для него словно нету войны,
Так и хочется снами согреться.
Но открывши глаза, снова ринется в бой,
Забывая о снах и мечтаньях.
А семья до сих пор молит, чтоб он живой
Возвратился из дальних скитаний.
И такую судьбу среди лет фронтовых
Разделила страна необъятная.
Сколько их на Руси – тех героев – в живых?!
Сколько их полегло безвозвратно?!
Ветеранам с благодарностью
Среди бренных степей и нависших грехов
Ещё теплятся в памяти смерти года.
Эти жертвы и грохот железных оков
Никогда не забудем. Поверь, никогда!
Майский День. Солнца свет и ликующий крик.
Мы не знаем войны, пулемётов набат.
А вот этот седой и дрожащий старик
Пацаном в сорок первом держал автомат.
Солнца луч. Зацветает тюльпан и сирень.
Мы идём на парад под Победный аккорд.
А вот эта старушка под воем сирен
Поднимала в ночи в небо свой самолёт.
И они в восемнадцать свои с небольшим
Были в тысячу раз смелее, чем ты!
И любили однажды, и верили в жизнь!
И в крови не теряли своей доброты.
Просто так вот сложилась злодейка-судьба.
Просто им довелось на рассвете уйти!
И не знали, куда! И не знали, когда
Их с родными сведут эти злые пути!
И умели дружить, и делили беду.
Чёрствый хлеб положив на гранёный стакан,
Каждый думал о том: «Завтра я не приду…», –
Опрокинув в помин фронтовые сто грамм.
Они смерти смотрели в немые глаза.
Они видели страх, они видели боль.
Мать-старушка молила в ночи Образа,
Чтоб сыночек с войны воротился живой!
И героем себя не считает никто.
Просто им был не нужен тогда героизм.
Русь Святая была за солдатской спиной!
За неё положили на плаху всю жизнь!
Чтобы ты без боязни вставал по утрам.
Чтобы ты жил в свободной и мирной стране.
Чтобы дети росли под крылом своих мам.
Чтобы солнце светило в Святой тишине!
В неоплатном долгу перед ними сыны,
Мы обязаны тем, что позволено жить!
Не словами гасить все терзанья вины,
На коленях должны им гвоздики дарить!
Среди бренных степей и нависших грехов
Ещё теплятся в памяти смерти года.
Эти жертвы, как тысячи тяжких оков,
Никогда не забудем. Поверь, никогда!
Сила любви
Упал боец в горячий снег лицом.
Не слышно звуков, резко свет померк.
Сжимает сердце адское кольцо.
Письмо в руке…и жизни больше нет.
Нальются кровью чистые глаза.
Вспорхнёт душа, увидев яркий свет.
Украдкой по щеке сползёт слеза.
Она рыдает – жизни больше нет!
И свет не мил, и день теперь не день.
Она клянёт закаты и мечты.
За ней теперь его лишь бродит тень.
Его душа хранит её лишь сны!
А может быть ошиблись там, в бою?!
Он просто ранен или же в плену!
Ведь я надеюсь! Я его люблю!
О нём известно Богу одному!
И каждый день в надежде ждёт письма!
Ведь на перроне обещала ждать!
Как будет жить, не знает и сама!
Ей без него осталось лишь страдать!
О, Боже Милостивый! Ты услышь меня!
Святые отроки, прошу, пошлите сил!
И к ящику бежит, мечту храня.
Но ничего…осела только пыль!
И к Богородице губами лишь прильнёт.
Глаза заплаканы, колени сбиты в кровь.
И вдруг Хранитель ей тихонечко шепнёт:
«Не плачь, родимая! Жива твоя любовь!»
Не верив в чудо, бросится опять
На тот вокзал, где громкие часы.
На место то, где обещала ждать
В лучах зари и утренней росы!
Она бежит, целуя жадно крест!
Она бежит и жмёт в руке кольцо.
Она за ним готова сотни вёрст
Пешком идти и целовать лицо!
И вдруг застынет в жилах её кровь.
В бинтах стоит израненный, хромой!
И всё-таки жива её любовь!
Она шепнёт ему тихонечко: «Ты мой!»
Губами жаркими к его губам прильнёт!
Она ревёт, а он обнял, любя!
И ей на ушко нежно так шепнёт:
«Любимая, я выжил для тебя!»
И с этих пор Святейшего числа
Она и он в тот храм спешат вдвоём!
Никто не знает, как им помогла
Их вера, что в мольбах пред Алтарём!
Незаменимые
Мы плачем от любви немало лет,
Рыдаем так, что словно прокажённые.
Я вам скажу, незаменимых нет!
Есть просто вовремя незаменё’нные.
Так странно, сердце будто бы в бреду
Терзается и требует любимых.
Горит душа, как будто ты в аду,
Так горячо любя незаменимых.
И снова, как изломанный челнок,
Бросаемся мы в море. Тяжким камнем
Задавлен в сердце страсти огонёк.
И снова засыпают все вулканы.
Надежды пыль, остатки той любви
Ломают на корню боль и измена.
Гори моя любовь! Гори! Гори!
Когда-нибудь найду ему замену!
Пусть зла любовь! Так в чём же тут секрет?!
В дурмане мы и чувствах наших мнимых
Вопросы задаём и ждём ответ,
Как заменить, увы, незаменимых?!
***
Кабы выйти в чисто поле.
Кабы крикнуть на сто вёрст:
«Э-ге-гей, село родное,
Мне знакомое до слёз!»
Городского звука лучше
Горлопаны-петухи.
Тишина здесь режет уши
Ночью летней у реки.
Эх, родимая сторонка!
Где ж меня носила жизнь?!
Выйду в поле с песней звонкой.
Чисто поле. Ну, держись!
Разгоню тоску косою.
Станет легче на душе.
Чисто поле. Русско поле.
Я ж почти седой уже…
Где меня судьба носила?!
Как прошла вся жизнь моя?!
Только наберусь я силы
У холодного ручья.
И как выйду в чисто поле,
Да как крикну на сто вёрст:
«Э-ге-гей, село родное,
Мне знакомое до слёз!»
В лучах истории иной
Грустить о жизни?! Да когда ли?!
И нету времени вздохнуть.
И в латы тесные ковали
Здесь беспощадно сердце, грудь.
И поднимаясь на колени,
Все преклонялись головой
Перед страданьем, барской ленью,
Судьбы не ведая другой.
Огнём, жестокостью и славой
Они несли судьбу свою,
Крестясь на скипетр с державой
И в ноги падая царю.
Под колокольным перезвоном
Благословлённые Христом,
Они, под властию короны,
Все были сыты лишь куском.
В лаптях да в ситцевой рубахе.
Простые русские дела.
Тоска держала сердце в страхе,
Сжимая крепко удила.
И эти тяжкие столетья,
Претерпевая в кабале,
Гонимы были жёсткой плетью
В мольбах о батюшке царе!
И шпоры острые вонзало,
И рвало сердце на куски
В припадке крепостное право,
А гибли просто мужики…
И слава всей обычной жизни,
Развеяв пепел облаков,
Как отпечаток дней Отчизны,
Вонзилась в лица бурлаков.
Она хранится в звоне плети,
Что возносилась над спиной.
Пропала в сумраке столетий,
Как шаг к истории иной.
Она груба и беспощадна,
И не приемлет песен лир.
И не вкушая пыток яда,
Здесь новый век устроит пир.
И вряд ли кто-то резко вздрогнет
На том пиру от этих мук.
Давно проложены дороги,
Огонь монархии потух.
Тяжёлой податью стреножен
Народ честной был при царе.
И обессилив, обезножив,
Влачился в тяжкой кабале.
Но кабала давно забыта,
Не держат больше крепостных.
Давно земля дождём умыта.
И наковален звон утих.
Огнём, жестокостью и правдой
Был свергнут этот тяжкий строй.
Теперь другая уж Держава
В лучах истории другой.
И вот раздастся эхом грома
Сквозь дымку лёгких облаков
Тот символ свергнутой короны
На Волге стоном бурлаков!
Cherchez la femme
Любовь пришла – особая система.
И нет в душе обыденных программ.
И отказаться от любви, увы, не в силах все мы!
И здесь поможет лишь одно – cherchez la femme!
Она прошла одна в толпе безвестных,
Заметил лишь её ты стройный стан.
И где она живёт, жаль не известно.
И как теперь искать… cherchez la femme!
Не можешь ты уснуть уже неделю.
И ищешь девушку свою то тут, то там.
Домой приходишь ночью еле-еле.
Как нелегко тебе, мой друг, cherchez la femme!
Как издевается любовь над человеком.
А может дома муж? Подумай сам
Зачем искать и думать над ответом?!
Увы, ты полюбил… cherchez la femme!
И почему в толпе она лишь приглянулась?
И почему ты полюбил её лишь стан?
Она на перекрёстке оглянулась… исчезла…
Тебе осталось лишь cherchez la femme.
Любить иллюзию, увы, не так уж просто.
И исцеленье от любви так чуждо нам!
А может у тебе к ней и серьёзно?!
Ищите женщину, мой друг! Cherchez la femme!
Караванщик
Ты обречён на поиск истины,
Скитаясь вечно по барханам.
Из деревень ты словно вытеснен.
Ты верен только каравану!
Ты знаешь все четыре стороны,
Восток и запад – вечный бой.
Орёл, простившись с высью горною,
Он ищет истину с тобой.
В пустыне нет страшней явления,
Где горизонт в дали пустой,
Узрить реки быстротечение…
То был мираж… лишь вечный зной.
Ты узнаёшь рассказы древние,
Ты видишь в небе чудеса.
Ночуешь в каждой ты деревне
И слышишь ночью голоса.
Способен ты доверить большее,
Из ничего судьбу вершить!
Ждут исцеления болящие,
Но имя вечное хранишь!
Тебя все знают, но не видели
Ни разу твоего лица.
Лишь признают в тебе те жители
Животворящего Отца!
Пески, верблюд и жажда вечная –
Найдёшь ли истину ты в срок?
С орлом сроднились вы навечно!
Не караванщик, а пророк!
Заключение
Среди песков, шагая гордо,
Держа величественный стан,
Он видел в жизни очень много –
Великолепный караван!
***
Опять иду одна домой,
И подступают слёзы к горлу.
Ты – чей угодно, но не мой!
Моя любовь упала в прорву!
А я люблю! Тебя люблю!
Люблю я до потери пульса!
Я пульс теряю и ловлю…
Всё страшный сон… хочу проснуться!
Ты далеко, ты далеко,
Ты там, где нет моей печали.
Мне нелегко, так нелегко!
Ну, почему же мы молчали?!
Вернуть тебя я не смогу…
Наверное. Хотя, возможно…
Я душу нежно берегу.
Её открыть мне будет сложно.
Песнь свободного сердца
Веру, любовь и надежду поющим сердцам,
Силу, мечту, бесконечность умеющим жить.
Мы не сможем забыть ушедших в небеса,
Мы должны доказать, что умеем любить!
Время проходит, шагая по душам людским.
Сердце томится в неволе и хочет взлететь.
Мы умеем мечтать, не тратя много сил.
Наши души легки и им хочется петь.
Мы забываем плохое и гоним печаль.
Солнце садится, и многое нужно успеть.
Улетай далеко, свободная птица-душа!
Сердце бьётся сильней и мешает взлететь!
Время не вылечит раны сердечных обид.
Ветер не может сорвать календарный листок.
«Ты умеешь мечтать!», – мне сердце говорит, –
«Так сумей же прервать невезенья поток!»
Вновь взгляд пустой, отчаянный и тихий
Вновь взгляд пустой, отчаянный и тихий
С надеждой смотрит в мокрое окно,
Но за стеклом лишь дождь, и листьев вихри
Баюкают асфальта полотно.
И ветер, столь загадочный и тайный,
Протянет свою песню за стеклом,
Но это не утешит взгляд печальный,
Мечтающий лишь только об одном.
Не стоит от судьбы ждать слишком много,
Надейся не на случай – на себя,
Душа сама найдёт к мечте дорогу
И из трясины вытянет тебя.
Но взгляд глубокий и пустой опять тоскует,
И снова смотрит в мокрое окно.
А за окном фонарный свет ликует,
Свет нужен всем, когда душе темно!
Не те
Ты эту землю будешь грызть зубами
И выбиваться в поисках из сил.
Но знает сердце, что была любовь меж нами.
Ты всё испортил. Кто тебя просил?!
Я ухожу, прикрыв тихонько двери.
Я ухожу, я исчезаю в клевете.
Не плачу, не зову, не жду, не верю.
И снова ложь в протяжной пустоте.
И сгоряча кидаемся мы в омут,
Не думая, что будет впереди.
И хлипкий мостик счастия был сломан.
Не умоляй, не стой! Прошу, уйди!
Всё Бог простит, а я должна понять,
Что в мире все, увы, не без греха.
Но боль душевную словами не унять.
Тоска!.. Тоска опять…тоска.
Ты эту землю будешь грызть зубами.
Не думай, что я этого лишь жду!
Найди то счастие, что было между нами.
Ищи быстрей! А я пока уйду.
Исчезну, утону в своей печали.
Я растворяюсь в этой сладостной мечте!
Мы счастия, увы, не замечали.
Не то оно теперь…и мы не те!
Героям посмертно
Здесь когда-то была деревушка,
А теперь пепелище – смотри.
Лишь вдали нам кукует кукушка.
Ты, родная, кукуй, не гляди,
Не гляди на полковничьи слёзы,
Он устал хоронить сыновей.
И тоскливо шумят им берёзы.
Дым и пепел несёт суховей…
Сколько пройдено в жизни просёлков!
Сколько нам их осталось пройти?
Ветер пыльный усталой метёлкой
Слёзы вытрет солдатам в пути.
Кто-то скажет, мужчины не плачут!
Кто-то крикнет, что он не мужик!
Знает Бог, что должно быть иначе!
Был ребёнок, а стал вдруг старик.
Постарели в суровые годы
Все, кто детством пожить не успел!
Лишь тоскливые, шумные воды
Да погосты расстрелянных сёл –
Вот что видели дети Советов!
Вот что им пришлось пережить!
И воюют солдаты за это!
Ты за душу их помолись.
Да, мужчины не плачут. Возможно,
Эти слёзы от пепла в глазах!
На душе так тоскливо и тошно!
Жизнь и Родина здесь на весах.
Так бывало, что в бой на рассвете
На своих он ногах уходил.
Ну, а ночью в прожекторном свете
Мертвецов эшелон увозил.
Или сразу же хоронили там,
Где пуля его забрала!
Неужели они заслужили
Быть забытыми через года?!
Были все молодые мальчишки,
Не успели и жизни хлебнуть!
И без них расцветёт в мае вишня.
Взвод продолжит без них тяжкий путь.
Ночи тёмные им не увидеть
И не пить из колодца воды.
Повод есть врага ненавидеть!
Конь степной встаёт на дыбы!
И почтовый родным вёз депеши
Сквозь огонь, задыхаясь в пыли.
Отдавал письма людям он в спешке
Со словами, что живы свои!
А кому-то нёс похоронку
Почтальон неповинный ни в чём.
И прижмёт лишь к груди мать иконку,
А из глаз только слёзы ручьём.
Сколько же роковой треугольник
Людям судеб в войну полопал?!
И прощенье Никола Угодник
Всем погибшим с неба послал!
Сколько ж было схоронено в звуках
Канонады великих «Катюш»!
Воевали они ради внуков!
За детей погибал чей-то муж!
Много ль в жизни героев, но этих
Поимённо мы помнить должны!
Брест запомниться нам на рассвете.
Море трупов вместо живых.
Сколько пройдено вами просёлков!
Сколько ж вы не успели пройти!
Ну, а ветер свистом негромким,
Как тески, сжимал сердце в груди!
Миллионы расстреляны в строе,
Миллионы пропали в огне.
Единицы вернулись из боя!
А теперь имена на стене.
И в гранитных мирах в вечном свете
Упокоит их души Христос!
Уходили они на рассвете,
Возвращались потом на погост.
Только правдой народы служили!
Все сражались за нашу страну.
Много в жизни они пережили,
Те, кто видел эту войну!
И когда салютуют парады,
Встань и честь благодарно отдай,
Тем проверенным жизнью солдатам!
Ведь не зря он Победный – наш май!
***
Время… жизнь… судьбы!
И всё проходит незаметно!
Вечность… чушь… люди…
Вопросы будут безответны!
Наша жизнь, вечность…
Мы забываемся мечтами!
Но попадаем в бесконечность,
И снова выбор перед нами!
А философия простая –
Увы, рабы себе мы сами,
Ведь мы безжалостно стираем,
Всё то, что строилось веками.
***
Как пирамиды среди песков
Зыбучих, горячих и колких,
Мы слушаем вой холодных ветров,
Суровых, как серые волки.
Мы прячем мечты в недра души
И жизненный омут печали.
И тысячу лет вещие сны…
О них мы молчали.
Молчим и сейчас, боимся суда,
Загадочной жизненной тайны.
И я берегу свой сладкий сон,
Вещий, хрустальный.
Уронишь его… как брызги воды
Слепые осколки.
Мы как пирамиды среди темноты
Зыбучей, холодной и колкой.
Молитва.
Дай силы слабому, прозри незрячего,
Дай тьме свечения и сласти спящему!
Болящим – здравия, унывшим – радости.
Прости нам, Господи, все наши слабости!
Терпенья матери, а помощь – пахарю!
Прости лечения, о, Боже, знахарю!
Помилуй, Господи! Рабы заблудшия –
Мы ищем верности и любим душами!
Легенды семи морей
Там, в золотых, янтарных днях, согретых теплотой,
Легенды о семи морях нам кажутся мечтой.
Где храбрость покоряет мир, а честь – сердца людей,
Там на волнах устроят пир семь добрых королей!
И миллионы лет прошли во не семи морей,
Пять сотен странников Земли здесь ищут королей!
Загадкой служат испокон златые облака.
Кто их найдёт, тому поклон и слава на века.
В тех облаках живут они, морские короли.
Пять сотен странников Земли в забвение ввели.
Тому, кто славой одержим, здесь путь в один конец.
А, кто здесь смел, силён, решим, тому златой венец!
И сотни путников морей в сей миг, в соблазн попав,
Сгубили сотни кораблей, в пучине вод пропав.
И только знают короли, корысти нет лишь в тех,
Кто, убежав с родной земли, в морях проводят век.
Для них пучина синих волн дороже, чем алмаз.
Китов протяжный, мудрый стон и чаек зоркий глаз.
И бороздят морской простор веками напролёт.
И слышен тихий разговор, глас королей зовёт!
Он посвящает моряков в отважные мужи!
И сотни лет, и сто веков живут свою здесь жизнь.
Там, в золоте янтарных дней, в загадках и мечтах,
Слышны легенды королей о всех семи морях!
Счастье Ра
Там, где боятся говорить покорные ветра,
По Нилу счастье будет плыть с благословенья Ра.
Оно в пустующих песках брело уже давно.
Твой сон, твой свет, твой тихий страх разгонит вмиг оно.
Его проводит взглядом день, а звёзды сберегут.
И если свет не бросит тень, в морях его найдут.
Лишь нужно ждать, когда придёт твой срок счастливых дней.
Тебя оно всегда найдёт без блеска и огней.
Ты только жди, по Нилу плыть не так уж и легко!
И помни, всё, что впереди, не так уж далеко.
Играет солнце в блеске вод, и улыбнётся Ра!
«Твоя мечта тебя найдёт!», – прошепчут мне ветра!
Цхинвал
Бежал мальчишка босоногий.
Семья погибла. Скрежет стали.
В огне машины вдоль дороги.
Ни зги не видно. Он в Цхинвале.
Совсем непомнящий – откуда,
Он ночью шёл, забыв про страх.
Бежит живой. И это чудо!
Семья осталась вся в горах.
Кричали женщины и дети.
Молили деспотов: – Не надо!
Ворвались танки на рассвете,
А в них грузинские солдаты.
И вот стянулась в точку пресса.
Война здесь на повестке встала.
И как когда-то в жизни Бреста –
Огонь, развалины Цхинвала!
Бежал мальчонка и не плакал.
Искал он лагерь миротворцев.
Кровавый дождь на землю капал.
В крови здесь были жизни горцев.
Пять скорбных дней мы помнить будем!
Моторов грохот. Взрывов шквал.
Ревели горы. Гибли люди!
Кровавый август. Юг. Цхинвал.
Слёзы Беслана
Дышать позволим мы несмело.
Слышны здесь крики утром рано.
Заплачет на восходе небо
Слезами детскими Беслана!
Нам не забыть вовек теракта
И день, когда погибли дети
В тот месяц горечи и страха.
Ради чего все жертвы эти?!
Давно земля дождём умыта.
Не нужно здесь рассказов длинных.
А сердце матерей разбито.
Сентябрь. Слёзы. Осетины.
Поймём ли мы людское горе
По сводкам Первого канала?!
Для многих хлынет в душу море
Слезами горького Беслана!
День знаний, омраченный горем,
Вонзился резко в наши души.
Невинной кровью в Первой школе
Сентябрь умыт. Лишь пепел кружит.
Не подобрать здесь скорби слов.
Столкнётся эхо с высью горной,
На перезвон из голосов
Слеза сама сползёт покорно.
А без детей и жизни нет.
Разбились судьбы многих мам.
Прошёл почти десяток лет.
Сентябрь. Осетия. Беслан…
Слепое счастье
Это вроде бы было вчера.
Это вроде ещё повторится.
Это только потеха. Игра.
Только кто-то мне всё-таки снится.
Этот кто-то почти мне родной.
У него руки нежные очень.
Этот кто-то, наверное, мой.
Этот кто-то влюблён, между прочим.
Этот кто-то весьма терпелив.
Этот кто-то почти настоящий.
В меру строг он и в меру ревнив.
Он приходит ко мне только к спящей.
Этот кто-то…да где ж ты живёшь?!
Может ты моё счастье слепое?!
Ходишь ты и никак не найдёшь,
Где живу я. Да что же такое!
Своё имя во сне мне шепни.
Ты поверь, никому не скажу.
Ради чистой и верной любви
Вдруг сама я тебя разыщу!
Вновь молчишь. Ну, не мучай меня!
Что ж ты в сны мои вечно приходишь?!
Смотришь, будто бы ищешь любя,
Только снова меня не находишь.
Может быть, не меня вовсе ждёшь?!
Может в сон мой забрёл по ошибке?!
Кто же ты?! Да и где же живёшь?!
Не забуду твоей я улыбки.
Это было всё вроде вчера.
Может быть, это всё повторится.
Может быть, всё потеха. Игра.
Только кто-то мне всё-таки снится!
***
Живописная страница:
Снег, деревья, сосны в ряд.
А в деревне вереницей
Избы трубами смолят.
Купола церквушки старой
Согревает шалью снег.
Дремлет колокол усталый.
Он звонил немало лет.
И мосток замёрзшей речки
Расписал Мороз седой.
Кабы в избу, кабы к печке
В этот вьюжный час ночной.
Убаюкали метели.
Все леса в округе спят.
А в дозоре на деревне
Избы белые стоят.
Только бор ворчит угрюмо –
Не по нраву вьюжный хор.
Слишком громко, слишком шумно
Тянет вьюга разговор.
У опушки-колыбели
Вьюга песенку поёт
Про весну и про капели,
И про то, что летом ждёт.
Спят усталые поляны.
Только бор один не спит.
Этот баловень упрямый,
Деду, жалуясь, ворчит.
«Что такое?! Засыпай-ка!» –
Молвил бору Дед Мороз.
«Тихо глазки закрывай-ка.
Али заморозить нос?!»
И утихли вмиг деревья.
Задремал дремучий бор.
А метели, а метели
Прекратили разговор.
Живописная страница:
Избы белые стоят.
Стройных сосен вереницы
В белом золоте горят!
Горько!
Сижу на свадьбе. На чужой…
И слёзы сдерживаю стойко.
А гости паре молодой
Кричат безудержное «горько!».
Я не нарушу жизни ритм
И радость этого веселья.
Теперь всё будет лишь для них:
Семья, рожденье, новоселье.
Она вся в белом, словно снег.
Нежна! Да не счастлива только.
Они обвенчаны навек.
Но отчего же мне так горько?!
Сижу на свадьбе. Не моей…
Смотрю, как он её целует.
Смотрю на блеск её очей.
О, Боже! Как же я ревную!
Застынет в жилах моих кровь.
Но я не дёрнусь даже с места.
Была она моя любовь!
Теперь чужая мне невеста.
Кричат: «Совет вам да любовь!»
Желают все им счастья. Только
Взгляну на них и выпью вновь
Стакан гранёный водки горькой.
Её я в мыслях целовал.
И снова кровь моя застынет.
Любовь убита наповал
Упрямством. Гордостью. Гордыней!
Сижу на свадьбе. Не моей…
Я не женюсь вовек. Но только
Сегодня в мой несчастный день
Я крикну им: «Ну, что же…горько!»
Хатынь
Как-то тихо здесь, словно в пустыне.
Жуткий холод могильный и страх.
Лишь гранитные цепи Хатыни
Заковали молитвы в сердцах.
До сих пор здесь мерещатся крики
И пронзающий вопль души.
Навсегда остаются здесь лики
Тех, кто в муках жизнь завершил.
Дикий март сорок третьего года
Остаётся навеки в огне.
Обгоревшие души народа
На Хатынской гранитной стене.
Боже мой! Даже страшно представить,
Что творилось тем мартовским днём!
Здесь нельзя даже сердце заставить
Позабыть всё, что съело огнём!
Кто дал право чертям правосудить?!
Лишь умоется сердце в крови.
Сатана во плоти, а не люди
Шуцманшафт батальоны ввели.
Как же тихо здесь, словно в пустыне!
На пожарища страшно смотреть.
Но мучительной болью Хатыни
Мы запомним, как выглядит смерть!
Как прекрасно смотреть на солнце,
Как прекрасно смотреть на солнце,
Пробивающееся сквозь тучи!
Без него как-то пусто в оконце…
Знаю, мы по заслугам получим.
Исповедуешь грешную душу.
Знаю, исповедь – нелёгкая штука.
В океане суда ищешь сушу.
Ты свой грех шепни мне на ухо.
Но зыбучесть греховных терзаний
Крепко-накрепко связала губы.
Сколько тайн, загадок, признаний.
А ведь кто-то был мыслию грубой?!
Кто-то – ангел, кто-то – Иуда.
Кто-то просто живёт без ветвлений.
Кто мы все? И все мы откуда?
Хватит пищи для размышлений.
И таланты мы попросту тратим.
И не ведаем, что же за чудо!
Знаю, все по заслугам заплатим.
Мы не ангелы и не иуды!
Вера
Ты бежал по следам уходящей мечты –
Спотыкался, держался, но падал.
Что она не вернётся, знал об этом ли ты?
Не винись, не печалься, не надо!
Она тихо ушла, не простившись с тобой,
И закрыла тихонечко двери.
Все надежды разбились, смылись чистой водой.
Ну, а ты до последнего верил.
Верил в силу любви, бесконечность миров,
В вечность времени, в храмы надежды.
Но остался лишь вой диких южных ветров,
И не вздумай мечтать ты о прежнем!
Ведь в грядущем ещё много будет побед,
Огорчений, признаний и боли.
Не спеши говорить переменам ты – нет,
Не захлопывай дверь за собою.
Ведь в открытую дверь всегда легче попасть
Новым чувствам, мечтам и надеждам.
А без счастья и слёз можно быстро пропасть,
И тогда будет хуже, чем прежде.
Кто умеет терпеть, верить, мыслить и ждать,
Тот всегда доживёт до удачи!
Ты ещё подожди и попробуй начать
Всё по-новому, снова, иначе!
А терпенье и труд боль и страх перетрут
И помогут вздохнуть с облегченьем.
К счастью двери открой! Перемены зовут!
Прочь гони от себя огорченья!
Ты подумай над всем, что тебе говорю,
Подожди, не захлопывай двери.
Погибать не спеши, об одном лишь молю!
У тебя всё получится! Верю!
Верю в тихую боль, в грусть и сладость мечты…
Сможешь в это поверить ли ты?
Млечный Путь
Млечный Путь полотном расстилается,
Он ведёт нас к заблудшей мечте.
Знаю я, что душа моя мается
В этой тёмной ночной пустоте.
Звёзды по небу тихо катятся…
Пропадают в бездушной тиши.
Мне свечение это нравится.
Возвращаться домой не спеши.
Погуляем с тобой по созвездиям,
По Пути, что прольётся рекой.
Этот шаг для тоски есть возмездие.
Хватит жить ею жалкой, пустой.
Млечный Путь нас ведёт к бесконечности:
Запад, Север, Юг и Восток.
Восходящее Солнце из вечности.
И пробьётся всё ж жизни росток!
***
Опять стоишь передо мной,
Ты так красив! О, как прекрасен!
Хотел нарушить мой покой?
Но мой вопрос тебе не ясен…
Как жаль, что быстро всё прошло.
А мне хотелось верить в счастье!
Рекой все слёзы унесло…
Я закалённая ненастьем!
Не нужно нервничать, родной.
Зря не кусай свои ты губы.
Тогда ведь должен быть со мной,
Но был холодным ты и грубым!
Как жаль, что быстро всё прошло.
И на секунду сердце стихло.
Теперь спокойное оно.
Ты разорвал его так лихо!
Ты душу растерзал мою,
Ты знал, как я тебя любила!
Ну, а теперь я тут стою.
Не думай, что я всё забыла!
Мой взгляд свободен, кроток, горд.
Ах, гордость, где же ты бродила
Тогда, когда с руки топор
Любви дыханье преградил мне?!
Не думай, что увидишь ты
Мою слезу любви и счастья.
Завяли вешние цветы.
Ты опоздал, окончен праздник.
Я улыбнусь. Смутился ты.
Зачем же губы ты кусаешь?
Ведь я уже сожгла мосты,
И вновь себя ты оправдаешь.
В том, что одна, здесь нет вины.
Такой судьбы сама хотела.
А помнишь, были влюблены?
Но прошлое теперь уж дело.
И я не думала о том,
Что так легко смотреть я буду
В глаза того, в ночи о ком
Рыдала. И ждала лишь чуда!
Я так легко сожгла мосты.
Закончен жалкий сериал!
Я рада, понял всё же ты,
Кого однажды потерял!
Не поняла причины радости твоей.
Не поняла причины радости твоей.
Не понял ты минуты тихой боли.
А свет – лишь тень осенних фонарей.
Влюблённость перепутали с любовью…
Я уходила, ты молчал,
Не проронив во след ни слова.
Ты не любил и не скучал.
И вот теперь одна я снова.
Ждала, надеялась, любила
Тебя, тебя лишь одного!
Теперь я всё это забыла.
Не стоил этого всего!
А свет – есть тень осенних фонарей.
Друг другу причинили столько боли!
А я ушла, и ты теперь ничей.
Влюблённость перепутали с любовью.
Какие смыслы ищут люди
Какие смыслы ищут люди
На протяженье многих лет!
Исчезнем мы, иль всё же будем
Творить и верить в суть примет?!
Какая слабость заставляет
Терять нас разум чистоты?!
И сердце мучаем, теряя
Любовь, надежду и мечты!
Какие мы – такие судьбы!
И наша жизнь, как будто дым.
Живём, надеемся и любим!
Теряем и в страстях горим!
Застыл вдруг где-то след депеши.
Остался шрам от ран любви!
Клялись всё в верности мы в спешке.
А ведь иначе жить могли!
Какая верность в наших душах?!
Какая слабость губит страсть?!
И почему не любим слушать?!
Зачем мы грубо можем врать?!
Но тихий свет согреет мысли.
Холодный чай и мягкий плед
Наполнят наши жизни смыслом,
И, наконец, найдём ответ!
Заблудшие души войны
Номера, позывные, морзянка.
Мы в пути уже тысячу дней.
И опять прорывают фронт танки
Под пронзительный вой арт-огней.
Кровь, молитвы, стрельба и пехота
В блиндаже выжидает свой час.
А вчера полегла здесь вся рота.
Вы в тылу помолитесь за нас!
Нету края, конца нет у ада.
Мне мерещится свет золотой.
Не реви ты, родная, не надо.
Ведь пока твой солдатик живой!
Ждут родные с фронта две строчки:
«Жив, здоров. Воюю за вас!»
После слов дорогих только точки…
И слеза покатилась из глаз.
Что-то щёлкнет внутри среди ночи.
Заскучал по родным вдруг… беда.
Ну, а днём закатилися очи.
Не увидит он свет никогда.
Как теперь жить семье без солдата?!
Как же маме его объяснить?!
Наш боец не имел даже брата.
И его нам не воскресить!
Сколько было их в сороковые!
Сколько там же их полегло!
В сорок первом были живые.
Мертвецы уже в сорок втором.
Все мечтали дожить до рассвета.
Все они ещё были юнцы!
Им героев давали посмертно.
Были школьники, стали – бойцы!
Было нас человек двадцать восемь.
А спасли всего четверых.
Опостылела грязная осень.
Среди мёртвых нету живых.
Роковым для нас стал сорок первый.
Роты шли, покидав отчий край!
Сотни дней, и расшатаны нервы!
Жизнь иль совесть, сам выбирай!
Оружейный набат и «Катюши».
Фронтовые друзья и война.
И спасения ищут здесь души.
Не забудьте в тылу и меня!
Было нас человек двадцать восемь.
Только четверо живы теперь.
Не забудем мы грязную осень,
Не забудем жестокость чертей!
Донесенья, депеши, отряды.
Воевали за жизни они!
До победы дошли в сорок пятом
Сквозь туманы, гарь и огни!
Жены
Каждый день я хожу за вагонами,
Паровозы встречаю в слезах.
Звёзды в небе смешались с погонами.
И разлуки развеянный страх.
Полустанки, перроны усталые,
Оккупация, голод и боль.
И сирена, скамейки вокзальные…
Мы не встретимся больше с тобой.
Громовыми раскатами жалости
Разрывается сердце в груди.
И подкошены ноги усталостью.
Что же ждёт нас там, впереди?
На вопрос никто не ответ мне.
Об одном лишь Святых я молю:
«Преподобные Вы Святители,
Сохраните, кого я люблю!»
Полустанки, перроны усталые.
Паровозы встречаю в слезах.
Тишина и скамейки вокзальные,
А тоска затаилась в глазах.
***
Другая осень, другие люди…
И нас не спросят, мы не осудим!
И совесть стонет, опять тревога,
Но нам осталось ещё немного!
Опять вздыхают аллеи тихо,
А свет мерцает и гаснет лихо.
Совесть на душу посмотрит строго,
Ведь нам осталось ещё немного!
Я умоляю, Вы не грешите,
И всё исправить скорей спешите!
В душе тоска и в глазах тревога…
Осталось мало – казалось много!
***
Лавинообразно потоки из фраз
Срываются с грохотом вниз.
И я пропадаю в один миг и раз
В лавине, как альпинист.
Забитые в угол, обыкновенны
Слова убивают меня
Смысл их твёрдым и неизменным
Становится день ото дня.
И в этой лавине, как в бездне, исчезнет
Жизненный смысл и ложь.
И с этим потоком борьба бесполезна,
И ты это скоро поймёшь.
Обрушатся фразы лавинообразно,
Но будь верен мысли одной,
Снега быстро тают под солнцем, и фразы
Уйдут вместе с талой водой!
Дорога на Эльдорадо
Дорога к дальним берегам.
По ней иду, бреду без силы.
Кому я нужен здесь и там?!
Мой взгляд усталый и тоскливый.
Кто тосковал по мне в тиши
Ночных ветров и в штиль заката?!
Ты пару строчек напиши,
Что будешь ждать. Не плачь, не надо!
Я промолчу любовь свою
В краях, неведомых и тайных.
Как я любил! Как я люблю!
И для тебя это не тайна.
Пускай ветра несут тебе
Все мысли, все мои тревоги.
Где ты была?! А я был где?!
И между нами лишь дороги.
Дорога к дальним берегам.
Мои глаза опять печальны.
А без тебя кем был бы я?
Ты мой маяк! Моя ты тайна!
В каких краях с волной ты споришь
В каких краях с волной ты споришь,
Вдыхая свежий запах вод?
А я люблю тебя! Ты помнишь?!
И вот уже промчался год.
Я помню, как мне улыбался,
И губы нежные твои.
И вдруг ты без меня остался,
А я осталась без любви!
И вроде уж промчалось время.
Одна в тиши я жду зарю.
Но одиночество как бремя.
Ведь я по-прежнему люблю!
Люблю! А сердце снова кровью
Омоет язвы старых ран.
Люблю! Люблю тебя до боли!
А пред глазами лишь туман.
Боюсь, боюсь, боюсь проснуться!
Ведь лишь во сне ты здесь! Со мной!
В подушку мокрую уткнуться
И прошептать опять: «Ты мой!».
В каких краях ласкаешь ветер?!
А думаешь ли обо мне?!
И так ещё на белом свете
Я не любила в тишине!
«Ты мой!», – опять сорвалось тихо.
Тебя по-прежнему люблю!
Судьба тревожит сердце лихо.
Любовь как пристань кораблю!
***
В море тайн, загадок и ребусов
Погружаемся плавно и медленно.
Ударение пало на не’беса –
Бесконечное синее небо.
Две руки я в прямую вытяну,
И закрою на миг глаза.
И молчанье познает истину…
Ударение на небеса’.
И бессмыслицей глупость рифмована…
Бесполезны пустые слова.
К небесам наши души прикованы,
Ну, а может быть я не права.
***
Минутная прихоть… секундная близость… мгновенная страсть!
И вечная сухость… и лёгкая глупость… умеем мы врать!
Любить не умеем. Вершим, но не верим в единство миров.
Боимся проснуться и вновь окунуться в затмение снов.
Мы жизнь упрощаем, любить обещая на веки веков!
Забыть обещаем, мечты сокрушая набором из слов.
Минутная прихоть… секундная близость… теряемся вновь…
Душа охладела, и сердце успела покинуть любовь!