1992 год
2 июня
Вчера ровно две недели, как я в Ульяновске. Год назад мы с женой впервые были здесь в отпуске. Помню, как жадно я вглядывался в дома, улицы, в лица людей и думал: «Чем чёрт не шутит, может, придётся сюда приехать насовсем». И как в воду глядел.
Весной этого года в Ташкент пришло письмо от родственницы жены с предложением переехать в Ульяновск, в старый деревянный дом без удобств, где живёт её восьмидесятилетняя бабушка.
Каким-то «верхним чутьём» я вдруг понял, что если не сейчас, то нам никогда не удастся уехать из Узбекистана.
Итак, я пока без жены и детей живу один в уютной детской у троюродной сестры моей супруги. Состояние – непонятное! Вроде, как в отпуске: играю на гитаре, гуляю, отдыхаю от всех ташкентских редакционных дел. Регулярно читаю местные газеты. В каком-то из номеров три раза встретил слово «провинция».
На улице, даже в солнечную погоду, слышен мат. Вероятно, здесь такой стиль общения. Женщины, дети – не помеха. Матерятся, кажется, все, включая этих самых женщин и детей.
16 июня
Я, кажется, начинаю понимать москвичей, живущих в переполненных коммуналках на Арбате и не желающих переезжать в многоэтажные бетонные коробки на окраину Москвы.
Моя новая (надеюсь не последняя) квартира в очень старом деревянном доме, где ни в одной из комнат нет ни одного прямого угла (?!). Дом этот в самом центре старого Симбирска. Потрясающая вещь: выглянешь в окно – деревня! Колонка, раздолбанная дорога, бездомные собаки, шатающиеся пьяные, плохо одетые люди. Здесь же рядом несколько полуразрушенных домов с пустыми глазницами окон. Люди уже переселены, а этот островок каким-то чудом остался.
В бревенчатом, почерневшем от времени доме, напротив, по вечерам тепло, светятся окна уютным желтоватым светом, и на душе делается спокойно. Оно слово – деревня!
А выйдешь из дома, пройдёшь метров пятьдесят мимо красно-кирпичной милиции, и пожалуйста – центральная улица города со старыми добротными зданиями дореволюционной постройки, с симпатичным бульваром, с безвкусно одетыми молодыми людьми, с массой спекулянтов, торгующих чёрт знает чем.
Отсутствие в комнате мебели, радио, телевизора, газет и собеседника располагает к размышлениям.
4 июля
В старой, маленькой, свежепобеленной, оклеенной чистыми обоями квартирке запах жареной с луком картошки. Из репродуктора льётся изумительный тенор Марио Ланца. На дворе хмуро, ветрено, льёт дождь. В крошечной спаленке на полу – ярко оранжевое пластмассовое ведро с водой, а на столе в чёрном бачке проявляется фотоплёнка.
Наконец-то приехала из Ташкента моя милая жёнушка. В такие минуты думаешь: «Может, и правда браки свершаются на небесах?».
3 октября
Как быстро время пролетело. Вот и осень на дворе. В июле ездил с женой в Ташкент. Отправил контейнер. Денег, как всегда, не хватило, и за контейнер отдали гэдээровскую стенку, на которую копили пять лет. Мне не жаль, а жена плакала.
В середине августа со старшим сыном и невесткой приехал в Ульяновск. Город молодым понравился. Хотят жить здесь с нами, в России.
1993 год
7 февраля
Вот и начался 1993 год. Почти полгода не работал, занимался переездом семьи. Теперь я, жена и младший сын – вместе. Живём у двоюродной бабушки.
Вчера, наконец-то, пошли с женой на концерт Ульяновского симфонического оркестра. Впечатление прекрасное. Звук – отличный. Исполняли «Славянский танец» Дворжака, Второй концерт для скрипки с оркестром Прокофьева и Седьмую симфонию Бетховена.
15 февраля
Сегодня мой день рождения. В комнате уютно. Печь натоплена. Горит люстра, купленная два года назад по случаю моего сорокалетия. На стене тикают часы, привезённые родителями в сорок пятом из Праги. Под часами старинное немецкое пианино. Бабушка просит сыграть на гитаре, а я давно не играл на пианино. Сажусь к инструменту и играю что-то из пятидесятых-шестидесятых, а в завершении – «Yesterday». Замечаю, что жена беззвучно плачет. Закрываю пианино, одеваюсь и иду на улицу со своей собакой, которую привёз из Ташкента.
Скрипит снег. Небо чистое, звёздное. Воздух прозрачный, морозный. Дышится легко. Настроение улучшается. Становится спокойно и легко. Возвращаемся с Тилой минут через пятнадцать, подходим к дому, и происходит маленькое чудо! Я вижу свой новый дом. Внизу – жёлто-серый снег, вверху – светло-чёрное небо, а посредине, словно небольшой корабль, дом со светящимися жёлто-оранжевыми иллюминаторами-окнами, разукрашенными морозным узором. Два верхних окна слева – мои! Я знаю: там люди, которые меня ждут, там уют и тепло, всё, без чего нельзя жить.
23 февраля
Последнее время меня мучит один вопрос: почему у меня (у нас) так складывается жизнь? Нет, я не жалуюсь. Просто интересно знать (как выразился бы М.Жванецкий). Мне кажется, я просто убежден, что наша жизнь должна быть лучше, интереснее, содержательнее, в конце концов! В чем наша вина?!
Я помню, нашему Славке было лет пять, и жена как-то спросила: «Ты хотел бы жить в Америке?» Ответ нас потряс. «Нет, я хотел бы там родиться»(?!). Может мы не там родились? Особенно гнусно и обидно становится, когда по телевизору показывают чистенькую, опрятную, умиротворенную сытую Европу (где, кстати, тоже была война), или любую другую НОРМАЛЬНУЮ страну. Во время таких передач мы с женой невольно переглядываемся и, как старые местечковые евреи, сокрушенно-понимающе качаем головами.
Выходит, что мы с женой успели пожить по-человечески. Мы часто вспоминаем, как ждали отпусков, чтобы поехать на Украину, через Москву, где каждый год встречались с дорогими нам людьми.
Недавно прочитал К.Паустовского «Золотую розу». До чего же хороший писатель! Почитаешь его книжку, и самому захочется написать что-то доброе, простое, хорошее.
Думаешь иногда: «Для чего жил? Что оставишь после себя? Воспоминание? А еще что?». Потом вдруг спохватишься: у нас с женой богатство – двое сыновей, двое внуков. Продолжение рода обеспечено. И снова червь сомнения: «А они жить-то как будут?!». И, выходит, страшно не только за детей, но и за внуков.
25 февраля
Сегодня на работу жене позвонил наш хороший друг из Ташкента. Проговорили четверть часа. Валера рассказал, как в Нью-Йорке устроилась семья его родной сестры, которая с мужем-евреем и двумя детьми уехала в 1992 году из Ташкента. У них уже хорошая съемная квартира. Глава семьи работает и подрабатывает. Дети уже прилично болтают по-английски. Лена всем довольна, но угнетает безделье (?). Все бытовые проблемы отсутствуют начисто. Итак, люди ТАМ устраивают свою жизнь, некоторые, вроде Лены, изнывают от безделья, а кто-то даже скучает по пресловутому кухонно-водочному общению. А здесь по ТВ показывают бесконечные заседания, обсуждения, путаются с приватизацией и инфляцией, всё больше погрязая во всём этом дерьме.
28 февраля
Сегодня позвонили старшему сыну в Ташкент. Анька сразу спросила: «Дедуля, когда ты нас заберешь к себе?» Я уже не знаю, что ответил, но мысль верная, – пора и им собираться. Но здесь-то где им жить? Мой оптимизм тает, как мартовский снег.
Последний день Масленицы. Прощенное воскресенье. Утром мы с женой смущенно-полусерьезно обнялись и попросили друг у друга прощенья.
9 марта
Праздники просидели дома. Никуда не тянет, ничего не хочется. На работе мне денег не дали, а жена получила 13 тысяч. Обещают возобновить выход газеты, в которой с июня девяносто второго лежит «Трудовая книжка» и где я за всё время заработал около четырехсот рублей. Но теперь, говорят, будет новый хозяин, и платить обещают исправно.
Жена стала часто плакать и задавать риторический вопрос: «Зачем мы сюда приехали?». Я стараюсь не реагировать на эти эмоциональные всплески. Я к этому был готов. Скоро весна, близится приезд Андрея с Любой и детишками, и, надеюсь, настроение у всех улучшится.
1994 год
1 января
Вчера встретили Новый год. Это был, кажется, самый скучный праздник в жизни! Нет ни сожаления, ни обиды, что были одни без привычного, шумного веселья.
Недавно нашли для семьи сына маленькую квартирку без удобств в частном доме за 25 тысяч в месяц. По нынешним временам недорого. Я думаю, что здесь все-таки у Андрея с Любой больше перспектив, чем в Узбекистане. Я уже был в администрации города. Обещали помочь с работой и общежитием.
1 июля
В записях перерыв полгода. Было не до дневника. 1994 год начался очень тяжело. Конец января и весь февраль свирепствовали морозы до -36 по ночам. 1 февраля приехал старший сын со своей семьей. Несмотря на тридцатиградусный мороз встреча была радостной и теплой. Первые дни полны счастья, оптимизма, надежд. Но радости наши скоро закончились.
В феврале сразу же заболел наш внук Андрюшка: воспаление легких и желтуха. Только выписали Любу с малышом – заболела внучка Аня: тоже воспаление легких и желтуха. В апреле желтуха свалила старшего сына Андрея.
Жена в начале января съездила в отпуск к родителям на Западную Украину, а через две недели пришла телеграмма о смерти отца, и ей снова пришлось выехать, уже на похороны. Тёща просит, чтобы её перевезли на родину, в Ульяновск. После смерти мужа она тяжело заболела, и оставаться одной нельзя.
Восьмого июля выезжаю на Украину, чтобы продать квартиру и забрать с собой тёщу.
1 августа
Вспомнилась вечеринка 9 июля с тбилисцами, друзьями детства жены. Их переезд в Москву был ещё тяжелее и мучительнее нашего переезда из Ташкента на Среднюю Волгу. Поиски жилья, получение временной прописки, поиски работы – всё превратилось в пытку. Сейчас на работу Игорь ездит из Подлипок через всю Москву, и ему надо вставать ежедневно в 4 часа утра. Есть еще одна проблема. Все русские, прожившие жизнь в Тбилиси, здорово огрузинились. Даже внешне стали похожими на грузин, не говоря уже о сильном акценте. В любое время, в любой точке Москвы их грубо останавливают омоновцы и требуют документы.
9 августа
В августе 1954 года мы с мамой и сестрой из Ростова отправились к месту службы отца в ГДР. На вокзале нас встретил отец, высокий, красивый подполковник в ладно пригнанной форме. Сразу же пошли в нашу новую квартиру, которая была в двухэтажном старом доме из красного кирпича под черепичной крышей. Такие дома я видел раньше на рождественских иностранных открытках. Мы поднялись на второй этаж, посмотрели в окно. Внизу росли яблони, усыпанные крупными плодами.
Через два года в офицерских семьях вдруг началось повальное обучение детей игре на фортепиано. Откуда-то в городке появилась учительница музыки. Её звали Карина Альфредовна. Это была седовласая, худощавая, подтянутая немка, говорящая по-русски с сильным акцентом,
Был и я её учеником, и доставил ей много хлопот, так как был ленив, терпеть не мог гамм и даже самих нот. Я рано начал играть по слуху и никак не хотел правильно держать кисти, они у меня всё время были низко опущены, что приводило Карину в бешенство. Стоило мне опустить кисти ниже положенного уровня, как следовал болезненный тычок острым карандашом снизу в мою ладонь, и моя мучительница произносила: «Апфель! Представь, что у тебя в ладонях яблоко! Кисть – круглая!».
В комнате обычно находилась мама. Через некоторое время она робко предлагала: «Карина Альфредовна, давайте кофейку попьем».
Ура! Мне давали передышку!
10 августа
Перечитывая «Жизнь Арсеньева», я нашел потрясающие по своей точности слова, которые смело можно поставить эпиграфом к серьезному исследованию, неподдающейся анализу русской души: «Ах, эта вечная русская потребность праздника! Как чувственны мы, как жаждем упоения жизнью, – не просто наслаждения, а именно упоения, – как тянет нас к непрестанному хмелю, к запою, как скучны нам будни и планомерный труд!».
НЕ ЭТО ЛИ причина наших многих бед? Уж кто-кто, а Иван Алексеевич Бунин знал русских людей.
Сегодня утром звонил жене. Страшно её перепугал, ведь только вчера она мне звонила. Мы уже разговаривали по телефону 4 раза, и я ни разу не сказал, что люблю её. Всё стесняемся. Помните, у Льва Толстого? «Русский мужик не любит говорить о любви».
20 сентября
Неужели это не сон? Наконец-то у старшего сына есть жилье? Уже все смирились, что для этого пришлось продать две квартиры: одну в Ташкенте (двухкомнатную) и одну на Украине (трехкомнатную). И ничего, что всего лишь двухкомнатная квартира в непрестижном районе города, ничего, что первый этаж, что в этих двух комнатах живут 5 человек, что газ баллонный, привозной, и что титан нужно топить дровами. Главное – своё жильё, которое никто не сможет отнять, несмотря ни на какую политическую обстановку.
Но радость наша с большой долей горечи. Если бы скоропостижно не умер наш отец, фронтовик Вячеслав Харитонович Шевченко, мы НИКОГДА не купили бы эту квартиру! Нашему старшему сыну пришлось бы, скорее всего, вернуться в Ташкент.
Выходит, цена квартиры – ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА!
1995 год
28 января
За рубежом разработаны препараты против холестерина. Работа шла 10 лет и обошлась в 150 млн. долларов. За «мевакор» ученые из США получили Нобелевскую премию. Это сегодня утром я услышал по телевидению. И вспомнил материал, который прочел лет 8 назад об астраханском враче, разработавшем кровезаменитель, такой необходимый во время афганской войны. Минздрав СССР «зарубил» эту разработку, её тотчас же перехватили шведы, а мы, как водится, стали покупать кровезаменитель у них за доллары, разумеется.
17 февраля
Крепко запомнил фразу из шукшинского рассказа: «Из репродуктора раздавался бодрый московский голос». Наше телевидение (тоже бодрое) словно задалось какой-то дьявольской целью: не то регулярно доводить зрителей до бешенства, не то срочно обратить всех в капиталистическую веру!
«Телефон спасения 911» показывает потрясающе четкую работу всех служб, вытаскивающих американцев из «цепких лап смерти». А в это же время в Чечне гибнут сотни людей, «защищая Конституцию». М.Таратута с дочкой увлекательно и ярко рассказывают и показывают «праздник жизни» в США, а в России люди месяцами не получают зарплату. На острове «Русский» русские же моряки умирают от голода, а бывшие воины-победители копаются в мусорных баках. Но больше всех порадовала Н.Дарьялова рассказами о том, как оперировали не родившегося еще пятимесячного ребеночка и как потом его выхаживали. Хорошая добрая передача. Моя тёща даже прослезилась. А у нас тысячи здоровых женщин России делают аборты, потому что сейчас дети не по карману. Нет денег! Надо срочно восстанавливать город Грозный!
Своими глазами видел, как плакала двоюродная бабушка моей жены во время просмотра мексиканского сериала, однако чуть ли не ежедневные сообщения в местных газетах об убийстве топором (любимое оружие российских алкашей), о расчленении трупов и прочих реалиях российской жизни у бабушки не вызывает эмоций. Дело привычное.
22 июня
Профессия фотокорреспондента дала мне возможность изъездить всю республику вдоль и поперек. А сколько было интересных встреч! Кстати, почему-то помнится только хорошее.
Летом 1979 года от журнала «Гулистан» я ездил в Самаркандскую область в совхоз «Майбулак». Уже под вечер добрался до неизвестной развилки дорог. Стал голосовать. Никто не останавливает. А машин всё меньше и меньше. «Как бы не пришлось ночевать в степи», – подумал я. Наконец-то затормозила раздолбанная бортовая машина, и из кабины высунулся молодой водитель, сильно похожий на шофера из «Кавказской пленницы» .
– Подбросите до совхоза «Майбулак»?
– Как раз туда еду, садитесь!
Уже совсем стемнело, когда мы подъехали к небольшому глинобитному жилищу с плоской крышей. Нас встретила, улыбаясь, молодая узбечка с ребенком на руках.
– А как же «Майбулак»? – спросил я.
– Уже поздно, сегодня не доедем. Давайте чай попьем, а завтра отвезу вас.
Через несколько минут потянуло горьковатым дымком, запахло раскаленным хлопковым маслом, жареным с луком мясом. Пока пили чай с традиционными сладостями, за неторопливой беседой не заметили, как пролетело время, и уже через час с небольшим на дастархане дымился, источая непередаваемые ароматы, узбекский плов. Мой новый знакомый подмигнул и ловко извлек откуда-то бутылку «Русской».
Плов был очень вкусным.
Утром попили чаю, сели в машину, и я по привычке настроился на долгую дорогу. Однако не прошло и пяти минут, как шофер затормозил возле здания дирекции совхоза.
– Ты зачем меня обманул?
В ответ водитель улыбнулся и крепко пожал руку.
Позже я часто вспоминал эту командировку и жалел, что не додумался сделать фотографии и прислать их молодому узбеку на память.
1996 год
31 января
Уже стало привычным не ждать от очередного Нового года ничего хорошего. 28 января умер Иосиф Бродский. Сейчас еще раз посмотрел телефильм «Прогулки с Бродским», снятый полтора года назад в Венеции. И он, еще живой, с экрана повторил, подтвердил диагноз болезни, которой с самого рождения больна Россия! Презрение к человеку, к личности! – вот название этой болезни! Неуважение ко всем и вся! Неуважение к себе, и в то же время неуёмная жажда недостающего уважения. Вспомним главный вопрос во время любой русской пьянки: «Ты меня уважаешь?».
15 февраля
День рождения. Мне 47! Недавно где-то прочитал, что если условно разделить человеческую жизнь пополам, то одна из этих половин плохая, другая хорошая. Мне грех жаловаться на первую половину жизни. Выходит?..
Сейчас постоянно не хватает денег. Вернее, хватает только на пропитание. Угнетает, что живу я с семьей без удобств. Иногда кажется, что что-то должно измениться, и моя семья будет жить по-людски. Живя в таких условиях, начинаешь понимать, почему Александр Грин, пребывая в нищете, написал такие светлые и чистые книги.
25 мая. 0 час. 20 мин.
Сейчас посмотрел «Взгляд». А.Любимов привел факты. На юге Дальнего Востока горят ценнейшие заповедные леса. Денег на тушение пожаров нет. В Тихом океане пропало судно с экипажем. На поисковую экспедицию денег нет. Всем семьям пропавших моряков дали какие-то деньги, но с существенной оговоркой: если люди найдутся, то эта материальная помощь в обязательном порядке должна быть возвращена пароходству!
«А на войну в Чечне деньги есть», – заключает А.Любимов.
26 июня
Вчера в детском парке я увидел двух сестренок, примерно 7 и 11 лет. Были они невероятно худы и бледны. Разговорился с младшей.
– Как тебя зовут?
– Света.
– Сколько тебе лет?
– Семь.
– А что ты любишь кушать?
– …?
– Какая твоя любимая еда?
– Тюря…
Я ушам своим не поверил. Подумал, что ребенок фантазирует но, взглянув на неё, невольно вспомнил фотодокументы из книги «Нюрнбергский процесс» и кадры из репортажа с острова «Русский».
-А что такое тюря? – спросил я Свету.
-А это когда мама хлебушек крошит в водичку, добавляет сольки и подсолнечного маслица, – еле слышно прошептала девочка.
От этого «хлебушка», «сольки», и «водички» с «маслицем» у меня мороз пробежал по спине.
Боже мой! Так это – ГОЛОД!
Моя семья просто счастлива! Когда у нас совсем уж было туго с деньгами, мы питались картошкой, хлебом, покупали дешевые костные наборы, варили горох, каши, но чтобы ТЮРЮ есть!..
27 июня
В 1987 году наш старший сын достиг призывного возраста. Шла война в Афганистане. Но Бог миловал. Теперь готовится стать призывником младший сын. Идет война в Чечне.
Вот вам и «птица–тройка»…
КОММЕНТАРИИ:
Nara Rainbow (Wednesday, 28 January 2015 08:51)
Прочитала и так грустно стало. Я тоже с Ташкента уехала, но пока сын там и очень хочу забрать его с семьей… И почему-то вспомнились слова из комедии: ” А сейчас в тюрьме макароны дают!” Так может лучше макароны?..