Знания – страшная сила, безграмотность гораздо опасней. Первокурсницы мед. колледжа, Глаша и Даша, задорные и жизнерадостные лоботряски любили науку как процесс, сильно не вникая в её умудрённые подробности. И не было для них лучшего восприятия теории, чем практика. Бедняжки ленились читать заумные книжки, с удовольствием изучая медицину на несчастных пациентах. Практика была любимым времяпрепровождение для учащихся. И они с нетерпением ждали первой вылазки их учебной группы на практическое занятие. Гламурные подружки в сексапильных накрахмаленных халатиках вместе со всеми вошли в пропахшее хлоркой свежевыкрашенное приёмное отделение. Робко встав у входа, они с интересом наблюдали за уверенными действиями симпатичного мужчины средних лет. Его посеребрённая голова и статная фигура заинтересовали их женское любопытство. Доктор старался спасти безнадёжного больного и, усиленно колдуя над ним, использовал как инъекционные и капельные, так и электрические, в виде разрядов, методы. Но сверлящий его затылок взгляд милашек всячески отвлекал реаниматора. Желая удалить, словно надоедливо жужжащих мух, симпатичных простушек с оперативного поля действия и разрядить накалившуюся до предела обстановку, опытный врач, повернувшись к девушкам, строго посмотрел на красоток и на полном серьёзе попросил. «Ну, умницы, только вы можете спасти больного, в конце коридора, под белой простынёй находиться серьёзнейший аппарат, дефибриллятор, он срочно необходим, пожалуйста, прикатите его». Проникшись просьбой привлекательного мачо, Глаша и Даша, рванув с места, как шестисотый «Мерседес», поспешили исполнять указание. Коридор был длинный и витиеватый, и за время их отсутствия в поисках спасительного инструмента несчастный больной отдал богу душу. Скорбную тишину, вызванную безвременной потерей пациента, нарушило всхлипывание супруги усопшего, «ты же у меня один был», – голосила она. Курирующий первокурсниц преподаватель, решив успокоить женщину и уводя в сторону от покойника, не расслышав ёе слов, ответил вместо покойника «он там будет не один».
Несчастная вдова не расслышала кощунственной фразы из-за внезапно появившегося раскатистого шума от приближения подрагивающей каталки и цоканья каблучков. Через мгновение в наполненную трауром палату, запыхавшись, въехали две улыбающиеся в тридцать три зуба хорошенькие практиканточки. С чувством выполненного долга, словно добродушные собачки, смотрящие в глаза хозяина, они вверили взор на погрустневшего врача и ждали похвалы. Но опешивший доктор молчал. Тогда будущие медсёстры Дарья и Глафира, не осознавая трагизма момента, взяли инициативу на себя. «А вот и мы, – прокричали они хором, – с дезинфикатором», – и будто фокусницы, сбросив простыню, представили взору мощную кварцевую лампу. Постанывая и сдерживаясь из последних сил, чтобы не рассмеяться, весь медперсонал выпал в «осадок». Дежурный реаниматолог, пославший студенток подальше от своих глаз, чтоб не отвлекали, и держащий в руках не помогший покойному дефибриллятор, скрашивая неловкость и пряча предательскую улыбку в кулак, тяжёлым раскатистым вдохом прошептал, – «не успели, миленькие, мы его потеряли». Печали девушек не было конца. Не понимая, что привезли не то, что требовалось, бедняжки переживали, что не успели помочь в спасении больного.
В отделении стояла жуткая жара, и труп беспокоил своим присутствием. Дабы наказать бездарных учениц, ответственный за практику врач послал их с покойником в морг. Первый раз пришедшие в больницу девчушки долго блуждали по лабиринтам приёмного отделения в поисках холодильного отсека для мертвецов. Таскаясь с тягостным грузом по замысловатым коридорам, они, наконец, выехали в больничный двор и в глухом тупике наткнулись на требуемое одноэтажное здание. Замученные поисками и расстроенные соседством покойника и болями в натертых до крови ногах, измождённые, они подошли к зловещему помещению. Тяжёлая металлическая дверь еле открылась, «видно боятся, чтобы покойники не разбежались», – пошутили студентки. Брезгливо откинув засаленную марлевую занавеску, подружки завезли тяготивший их груз в узкий коридор последнего отделения больницы и сразу обомлели. Там стояли две достойные отдельного описания особи женского пола.
Внешне они отличались только ростом и усиками, словно знаменитые «Пат и Паташонок». Меньшая из них, кругленькая и усатая, была физически крепкая и мощная в торсе. Вторая — высокая, плоская и прямая как жердь, выглядела немощной и тщедушной. Обе, одетые в не первой свежести халаты и зачехлённые в дубовые обездвиживающие клеенчатые фартуки, обильно измазанные кровью и мозговым веществом, мужеподобные существа, напоминали рубщиков в разделочном цеху. Красные и одутловатые лица санитарок, все в угрях и рытвинах, не ведали косметического ухода и, в лучшем случае, протирались остатками не выпитого ими же спирта, бывшего здесь в избытке. Массивные, выпирающие наружу челюсти безостановочно ходили ходуном, словно у жвачных животных. А глаза, не выражающие эмоций, смотрели тупо и безучастно. Сильные и широкие обветренные кисти рук ссохшимися пальцами в правой руке держали огрызок пирожка с ливером не ясной этиологии. А в левых руках – чашки дымящегося кофе.
Работницы морга никак не отреагировали на пришедших студенток, чинно продолжая трапезничать. Глядя через вошедших, фыркая и пыхтя от удовольствия, женщины напоминали церберов, стоящих у врат ада. Всем своим видом предупреждая, что их лучше не беспокоить. Но уставшие от ожидания практикантки сначала безмолвным мычанием старались привлечь к себе внимание. Санитарки не реагировали, всячески пренебрегая посетителями. Тогда бойкая и разбитная Глафира, насупившись и вдохнув в лёгкие воздуха, прошипела:
— Чего зенки выпучили, забирайте покойничка, нам каталка нужна.
— Тебе надо, ты и перекладывай, — прогудела «Шпала».
— До свидания, — пробарабанили осмелевшие подружки и развернулись, чтобы уходить.
«Таракашка», гневно глянув на нарушительниц спокойствия, зычно гаркнув на девушек и крепко схватив покойного за безжизненную руку, словно плетью взмахнув покойником, резко перекинула труп с одной каталки на другую. Обомлевшие от страха студентки, схватив освободившуюся отделенческую каталку, пулей вылетели из морга.