Владимир Александрович Проворов
Справка:
25 лет. Пастор евангелическо-лютеранской церкви святой Марии. Самый молодой пастор России.
Родился в городе Новокуйбышевск Самарской области.
—————————————————–
– Владимир Александрович, как получилось, что, в общем-то, молодой человек занимает такой высокий пост?
–- Сейчас в России лютеранская церковь не такая уж и большая (например, в Ульяновской области ее последователями являются не более 300 человек, 50% из которых – поволжские немцы и более половины – люди среднего и выше среднего возраста). До революции она являлась второй по численности после православной, но потом подверглась сильным гонениям. В советское время лютеранами в основном являлись дети дореволюционных последователей церкви. Собирались и проводили богослужения они тайно. В Ульяновской области центром таких встреч был поселок Октябрьский (Учхоз). Единственный пастор в Среднем Поволжье жил в Сызрани. Церковь собиралась прямо у него на квартире, в связи с чем его постоянно арестовывал КГБ. Гонения прекратились только с началом перестройки.
В начале 90-х лютеранскими пасторами по всей России становились чаще всего приезжие немецкие священнослужители (в Ульяновске – пастор Фридрих Демке (1). Одновременно под Санкт-Петербургом создавалась первая в стране лютеранская семинария. Мне посчастливилось стать одним из первых ее выпускников. Потом была работа викарием (практика после семинарии) в Самаре, и с 2001 года я – первый русский пастор в Ульяновской области нового времени.
– Наверняка Вы родились в семье лютеран…
– Ничего подобного. Мои родители никакого отношения к религии никогда не имели. Мама – бухгалтер, папа – слесарь. Я рос обычным парнем. Занимался в детском танцевальном коллективе, в кружке моделирования, позже – в секции рукопашного боя. Кстати, в составе танцевального коллектива я в первый раз побывал в Ульяновске. Город мне запомнился канатной дорогой и Ленинским мемориалом, мимо которого нас быстро провели со словами: «Вот здесь-то вам совсем делать нечего».
В то время я почти ничего не знал о Боге, но, видимо, Он знал обо мне. С ранних лет меня начало интересовать христианство, иногда я заходил в православные церкви, наблюдал за ходом богослужения и даже молился. Мне были интересны только начавшие тогда появляться, телевизионные проповедники.
Но ни о какой вере тогда речи не шло. Ни обрядов, ни того, о чем говорили священники, я не понимал. У меня просто возникло ощущение, что это – мое. Классе в пятом у меня появились мысли поступить в православную семинарию, стать священником. Возможно, они так и остались бы нереализованными, если бы лет в 15 я случайно за компанию с друзьями не зашел в лютеранскую церковь святого Георга в Самаре…
Церковь была выгоревшая изнутри. Передо мной предстали обугленные стены, заколоченные окна с небольшими вкраплениями оставшихся стекол, балкон, на котором хор стоял просто чудом – как в курятнике, – балансировал на нескольких досках. Некоторые места внутри храма были обтянуты красными предупреждающими лентами – за ними зияли ямы. И среди всего этого хаоса, у обугленного черного алтаря, стоял священник в белом облачении!
В церкви было огромное количество людей, которые искренне радовались друг другу и тому, что они могут свободно праздновать богослужение! Там я почувствовал, что по-настоящему значит слово «церковь». Церковь – это люди, собравшиеся вокруг Христа.
Тогда во время богослужения я понял, что в этой церкви объединяются две мои симпатии – литургия православной церкви, обрядовость, пение хоралов, а так же ясность и доступность проповеди, которую я слышал у телевизионных проповедников. Тогда я просто влюбился в эту церковь и с нетерпением ждал каждого воскресного богослужения.
– Не возражали ли Ваши родители против такого «экзотического» времяпрепровождения их сына?
– Они не были против. Когда я закончил школу, то уже стопроцентно был уверен в своем выборе профессии – собрался поступать в лютеранскую семинарию и потом стать пастором. Беда в том, что на тот момент подобной семинарии в России не было, она только-только начала строиться.
И вот два года я работал слесарем механосборочных работ, и только потом, в 1996-м, стал одним из первых студентов семинарии. В 2000 году я ее окончил.
– Учеба в семинарии – это ограничения, зубрежка и строгие преподаватели с розгами?
– Совсем нет. Дух лютеранства состоит в том, что в выполнении Божьих предписаний над тобой не должно быть коменданта или инспектора.
В семинарии не было жестких правил, не было даже отбоя. Мы сами для себя были правилами, сами устанавливали для себя то, чего от нас никто не требовал.
Учеба и жизнь в лютеранской семинарии очень живая. Приведу такой пример: на дни рождения мы очень часто разыгрывали друг друга. На мой день рождения мне в тарелку налили зеленки, а сверху залили кашей. Я поначалу, ни о чем не подозревая, стал ее перемешивать, и вы сами понимаете, что получилось… Очень жалко было варенья, которое я успел набросать в кашу.
– Вы – человек молодой. Не хочется ли Вам сейчас вырваться из круга религиозных обязанностей и жить «полной жизнью»?
– А кто сказал, что я не живу полной жизнью? У меня очень насыщенная, интересная жизнь.
– На танцы в ночные клубы ходите?
– Признаюсь честно: на танцы в клубы я вообще никогда в жизни не ходил. Мне это неинтересно. В обычных же, нерелигиозных интересах я никогда себе не отказывал, наша церковь это не запрещает. Например, я страстный фанат футбола и самарской команды «Крылья Советов». У меня в рабочем кабинете даже висит фанатская шапочка, фанатская дуделка и клубный флаг с автографом капитана «Крыльев» Андрея Тихонова (2).
Когда я бываю в Самаре, то всегда посещаю домашние матчи команды. То же самое было и в Питере – там мы не пропускали ни одного матча «Зенита».
– То есть пастор приходит на стадион, где размахивает флагом и дудит в дуделку?!
– Если этого не делать, то и на стадион ходить неинтересно.
Между религиозной деятельностью и спортивным фанатством нет никакого противоречия. Самое главное, чтобы не было никакой агрессии. Кричать, поддерживать свою команду – это да. Это выплеск эмоций, разрядка. Но я не имею ничего против болельщиков другой команды! Зла я им не желаю.
– Православный священник – это человек с чувством своей значительности, собственного достоинства. Мне трудно представить его на стадионе… А Вы ходите туда запросто!
– Наверное, это потому, что в лютеранской церкви пастор – не тот человек, перед кем все поклоняются, не тот, кому целуют руку. Он такой же, как и все остальные прихожане, как и все остальные окружающие нас люди, только исполняет особенное вверенное ему поручение в Церкви. У меня нет осознания какой-то своей исключительности. У всех разные служения. Кто-то служит на месте пастора, кто-то – работая на заводе, кто-то – в медицинском учреждении. Единственное отличие пастора от других профессий в том, что рабочий отпахал 8 часов и пошел домой, а пастор находится на рабочем месте круглосуточно. Это уже не профессия, а жизнь. Это ответственность за тех, кто приходит в церковь и только ещё собирается это сделать.
– Каковы главные отличия лютеранства от православия?
– Главное – облегченная обрядовая сторона, отсутствие огромного числа канонов, которые нужно знать и исполнять. Наши проповеди проходят на доступном человеку языке.
Второе – у нас нет почитания икон. Третье – у нас нет такого сильного почитания Девы Марии. Мы почитаем ее только как мать Христа, но не обращаемся к Ней в молитве. Четвертое – у нас почитаются только те святые, которые упомянуты в Новом завете (поэтому у нас так мало праздников), и их почитание также не связано с обращением к Богу через них. У нас один ходатай и защитник – Иисус Христос!
И пятое – у нас только два таинства, установленные Самим Иисусом Христом, – крещение и причастие.
– Есть ли у вас посты?
– У нас два поста. Четыре недели адвента (3) перед Рождеством и пост перед Пасхой.
Здесь тоже есть наше отличие от православия. В православии пост – это жесткое ограничение в пище и молитва. У нас – молитва и… ограничение, которое каждый выбирает себе сам. Каждый должен решить для себя, что во время поста действительно будет для него постом – от чего он откажется. Например, если человек – заядлый курильщик, то во время поста он должен бросить курить или курить значительно меньше обычного. Если очень любит пиво, то должен бросить пить пиво. Наш пост – это более частое и внимательное чтение Библии и отказ от своих дурных привязанностей.
При этом все деньги, которые вы бы могли тратить на свою дурную привычку, следует жертвовать, помогая тому, кто в этом нуждается.
Так же во время поста нужно больше ходить к тем, кто нуждается в вашей душевной поддержке.
– Получается, что ваша конфессия более «легкая», чем православие?
– Не все так просто. Очень легко, когда тебе говорят: «Не ешь это, это и это», когда все определяют для тебя. Тяжело самому выбрать для себя то самое дурное, от чего нужно отказаться. Ведь обычно это отнюдь не пища. Мне кажется, что наш пост более серьезен, чем посты, существующие в других христианских церквях. К православному посту многие относятся просто как к диете.
– Сколько времени в день вы молитесь?
– Здесь нет каких-то жестких рамок. Что такое молитва? Это дыхание нашей души. Это любое воззвание к Богу. Для этого не обязательно вставать на колени и стенать. Хотя часто и это бывает необходимо. Главное – то, как вы молитесь по сути, а не по внешнему исполнению. Если молитва для вас – просто определенное время, проведенное на коленях, если это просто обязанность, то очень часто она теряет свой смысл. Это уже не воззвание к Богу! Это не живые отношения с Богом!
– А что такое «живые отношения с Богом»?
– Живые отношения с Богом – это когда мы можем обратиться к Нему в любое время, и нам нет необходимости совершать для этого какие-то определенные внешние действия. Но если внешние действия такие же сокровенные и искренние, как и внутренние, то их совершать, конечно же, нужно.
– Еще один вопрос о молитве: почему человек, прося чего-то у Бога, порой не получает просимого? Он не искренне молится?
– Молится он может и искренне, но… Молясь, мы сами часто прекрасно понимаем, что просто что-то клянчим у Бога. Что, то, что мы просим, нам по большому счету не нужно и даже вредно для нас. Даст ли нам это Бог, если Он видит, что мы сами в глубине души сомневаемся в целесообразности просимого?
Бог дает нам сполна того, что касается нашей духовной жизни – веры, понимания каких-то вещей. Он дает именно то, что нам ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нужно.
– Креститесь ли вы во время молитвы? Носите ли вы нательный крестик?
– Вообще, у нас нет крестного знамения, но если это идет от вашего сердца, то ничего запретного в этом нет. Если в нашей церкви на богослужении кто-то начинает креститься, то никто по рукам его не бьет.
То же и с крестиком. Если вы хотите его носить – носите. Крестик – это не талисман. Спасает Иисус живой, а не крестик, который мы носим. Крест, так же, как и крестное знамение, просто напоминает нам о том, кем мы являемся: «Я ношу крестик – я христианин».
– В православии потеря крестика считается очень плохим знамением…
– Для лютеран это ничего не значит. Всякие случаи бывают в жизни. Ну потерял крест, и что с того? Что теперь – вся жизнь насмарку?
– Но иногда потеря крестика предшествует неким негативным изменениям в человеке…
– Я думаю, что это психологический момент, результат самовнушения. Это – не от Бога.
– Как Вы относитесь к христианам других церквей?
– Все христиане – братья и сестры. Хорошие христиане есть в любой церкви. И я никогда не буду смотреть на них с осуждением, как бы они не были не похожи на лютеран. Главное – чтобы они в корне не искажали понимания текста Священного Писания.
– Почему люди страдают? Это козни Сатаны?
– Люди страдают из-за того, что не хотят принять в свою жизнь Бога. Не хотят понять Его. Стараются жить
по-своему.
Люди стараются поступать так, как им хочется, не узнав у Бога, что для них на самом деле хорошо и что для них главное.
Человек не может жить вне Бога, но пытается сделать это. От этого все страдания.
Если же говорить о Сатане… Некоторые в нашей церкви признают его существование, некоторые – нет. Лично я считаю, что Сатана как личность существует.
– Почему страдают новорожденные младенцы, которых, к примеру, мучают, а потом убивают родители-алкоголики?
– Есть вещи, которые нам трудно постигнуть своим умом. Но вместо продолжения поиска ответа мы сразу же ополчаемся на Бога.
Все в руках Божьих. Может быть, их смерть нужна для того, чтобы к лучшему изменились родители ребенка или мы с вами – те, кто увидел это в «Новостях». Кто знает, как после таких событий будут далее складываться наши отношения с Богом и с окружающими нас людьми.
– Вот Вы все говорите о том, что одни в вашей церкви говорят одно, другие – другое.
В других церквях за подобное людей сжигают, как еретиков.
– У нас каждый имеет право иметь свои убеждения. Но при этом оставаться неизменным в главном. Мы живем не по закону, а по благодати.
Да, у нас очень мало канонов. Знаете почему? Если прописать какую-то догму, то это же будет все равно догма, написанная человеком. А человек может заблуждаться.
И даже если эту догму принимает не один человек, а целый синод, все равно это не гарантия, что решение правильное. Поэтому единственный авторитет для лютеранина – это Библия. Все правила, все догмы написаны там. Все остальное – от человека. Убеждения же, основанные на Библии, а не на вырванном из контекста библейском стихе, не могут противоречить христианству в целом.
– Могут ли «разжаловать» лютеранского пастора за какой-то проступок?
– Если я поступаю против написанного в Священном Писании (например, сквернословлю или совершаю ещё более ужасный грех и не раскаиваюсь в этом), то – да. Если слишком громко дую в свою дуделку на стадионе, то, конечно же, нет.
– Смотрите ли Вы телевизор?
– Да…
– А американские боевики?
– Нет. Мне это не нравится. Это неинтересно и даже вредно. Хотя здесь опять же нет никакого канона. В лютеранстве есть некоторые общины, в которых существуют более строгие порядки, например, запрещено смотреть телевизор. В основном это общины старых традиций, состоящие из пожилых людей. Был случай, когда несколько лет назад пастор Фридрих не был принят в одной из общин. Причина состояла в том, что его показали по телевизору. В «оке Сатаны»…
Общины могут быть очень не похожими одна на другую. Так сложилось. Даже сами богослужения там многим отличаются от других. В одной церкви, читая проповедь, пастор стоит, в другой сидит за столом, в одной на стенах висит распятие и стоит алтарь, в другой – изречения из Евангелия и стол для проповедников во главе христианского собрания. Все это приемлемо, и когда я веду проповедь в одной из таких общин, я подстраиваюсь под принятый у них порядок вещей.
– Неожиданная просьба: расскажите какой-нибудь анекдот на религиозную тему.
Вам это позволено?
– Одна женщина, жившая в праведности, очень захотела согрешить и обратилась к Богу: «Я столько лет поступала так, как Ты мне говорил. Разреши мне согрешить хотя бы один раз!» Бог ответил: «Нет. Не делай этого, а то утонешь».
Но женщина не послушалась, подумала: «Если я не буду купаться, плавать на пароходах, выходить на набережные, то как я смогу утонуть?» И согрешила.
Проходит время, женщина не купается, не плавает на пароходах, не выходит на набережную. А потом ей бесплатно достается путевка на юг. Она едет, загорает, гуляет, но по-прежнему к воде так и не подходит. А мимо пляжа каждый день проплывает красивый белый пароход, и ей так хочется на нем прокатиться, так хочется! Наконец, в последний день отпуска она не выдерживает и решает, что после ее греха уже столько лет прошло, что Бог, наверное, уже обо всем забыл. Садится на пароход, поднимается шторм, пароход переворачивается и тонет.
Тогда женщина восклицает: «Господи! Это я – грешная! За что же другие пассажиры страдают?!» А Бог отвечает: «Эх, и долго же я вас всех собирал на этот пароход!»
– На какие деньги существует ульяновская церковь святой Марии?
– Наш комплекс – церковь и еще два здания – существуют за счет аренды и пожертвований прихожан. Некоторые общины существуют только на помощь от зарубежных партнёрских лютеранских организаций. Мы же почти от этой помощи не зависим. Хотя то, что мы сейчас имеем, это во многом заслуга наших друзей из Германии. Например, своими силами церковь не была бы отреставрирована так быстро, и Дома общины у нас тоже ещё долго бы не было.
– Платят ли Ваши прихожане обязательные пожертвования?
– В общинах, не имеющих другого источника дохода, обязательны членские взносы (здесь речь идёт об очень небольших суммах), чтобы иметь возможность оплачивать хотя бы коммунальные услуги. У нас есть только пожертвования. Но их размер каждый прихожанин определяет для себя самостоятельно.
– Вы – грешный человек?
– В Иисусе Христе, омытые водой крещения, мы святы! Но в земной жизни, где грех ещё имеет влияние на людей, все равно где-то, как-то оступаюсь. Например, когда еду на машине, то иногда трудно удержаться, чтобы не высказать кому-нибудь все, что ты о нем думаешь. Нет, не матом, конечно же, но в сердцах. Это неправильно.
– Какой грех не прощается человеку?
– Хула на Духа Святого. Остальные грехи можно искупить искренним чистым покаянием.
– Могли бы Вы пойти на костер за свои убеждения?
– Да.
– Кто Ваш любимый святой?
– Апостол Павел. Как много плодов он оставил после своего служения!
– Расскажите про вашу семью.
– Я женат один год. Женился здесь, в Ульяновске. Супруга – по образованию историк. Она также прихожанка нашей церкви. Первый раз я ее увидел на синоде (происходящее раз в год «региональное совещание» лютеран) в Самаре. Она была одним из делегатов от Ульяновской области. Это не была любовь с первого взгляда – тогда она мне больше не понравилась, чем понравилась. В Самаре мы практически с ней не общались. Потом, когда я стал работать здесь, наши отношения сложились. Алёна – мой самый верный помощник и единомышленник. У нас прекрасные отношения друг с другом и с нашими родителями. Мы счастливы, что Бог соединил нас и даровал нам такую любовь, которой мы живём!
– В чем секрет счастливого брака по-лютерански?
– Наверное, не только по-лютерански. Секрет счастливого брака в том, чтобы не ставить свои интересы выше интересов супруга, стараться в любой ситуации понимать друг друга и быть друг с другом откровенными до конца.
– В чем, по-вашему, смысл жизни?
– В том, чтобы найти себя в Боге, принять те отношения, которые Бог ожидает от нас, и жить в согласии с Ним. В этом наступает Царствие Божие. Уже здесь, в этой жизни.
Когда мы поймем, что Бог рядом с нами, что Он действует в нас, что Он слышит нас, то какая бы ситуация с нами не происходила, какие бы вокруг не бушевали огонь и война, мы будем чувствовать, что Царство Божье – вот оно – здесь, рядом…
– Какие три Ваших лучших качества помогают Вам жить?
– Спокойствие, умение прощать и умение слушать.
– Есть ли человеческие качества, которые Вы не прощаете?
– Предательство всегда тяжело простить. Но если не простить, тогда как нам быть с молитвой Господней? «И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим…» Если мы кому-то не простили, то как мы можем надеяться на Божье прощение? Ведь Он прощает нам намного больше, чем то, что мы кому-то не можем простить.
– Что, на Ваш взгляд, способно поднять Россию, сделать нашу жизнь лучше?
– Сами люди. Когда перестанут искать виноватого, перестанут на кого-то пенять или завидовать чьей-то красивой жизни, а станут просто делать вокруг себя хорошо, наводить порядок в своей жизни. А порядок в жизни можно навести только в согласии с Богом!
– Какое значение для Вас имеют деньги?
– Они должны быть, чтобы церковь продолжала существование. А у меня лично денег должно быть ровно столько, чтобы жить, не выделяясь. Излишек денег искушает к тому, чтобы делать его все больше и больше.
– Верите ли вы в НЛО?
– Нет.
– Бывает ли у пастора отпуск?
– Бывает. Прошлым летом мы ездили к родителям в Самару. Были на даче, ездили на рыбалку и… ходили на кубок «Интертото». «Крылья Советов» выиграли у голландского «Виллема II» 3:1!
– О чем больше всего жалеете?
– О том, что между людьми очень мало любви, а много ненависти и неискренности.
А еще о том, что, наверное, и в этом году «Крылья Советов» опять не станут чемпионом России! Шучу, конечно же!
Впечатления от встречи:
Главное впечатление – никогда ранее не сталкивался с протестантскими конфессиями, и поэтому первоначально был даже неприятно поражен свободе взглядов пастора. В самом деле, как так – духовный учитель, а ходит на стадион и дудит там в дуделку, как… как… как простой обыватель! А потом понял: ведь он прав. Ведь если сын растет хорошим человеком, то его отцу, по большому счету, все равно – посещает он стадион или филармонию. Главное, какой он внутри, а не снаружи. Внутреннее содержание определяет внешние поступки! Если же пытаться сделать наоборот и внешней обрядовостью пытаться определить и направить душу человека, то так ли это правильно?.. Впрочем, далее не продолжаю – как бы еще чего доброго не прослыть еретиком. Все-таки, живя в православной стране, нужно соблюдать ее (православные) законы.
————————————————————-
Ссылки:
1. Демке Фридрих – родился в 1961 году в Германии. В Ульяновск приехал на Рождество в 1994 году, проработав до этого два года молодежным пастором в Пенсильвании. В России он быстро освоил русский язык, который до этого изучал только в школе. Во время его служения ожил приход, был построен Дом общины, в церкви появился орган. Со временем он стал духовным руководителем – пробстом Самарской и Ульяновской областей. Приехав в Ульяновск холостым, в Германию он возвратился с женой Александрой и сыном Паулем.
2. Тихонов Андрей Валерьевич (родился в 1970 году) – футболист. Играл за команды «Титан» (Реутово) – 2 лига, «Спартак» (Москва), «Крылья Советов» (Самара). Шестикратный чемпион России, двукратный обладатель Кубка России, трехкратный обладатель Кубка Содружества, лучший игрок чемпионата России 1996 года.
3. Адвента (от лат. adventus – приход) – ожидание прихода Христа. Церковь говорит о тройном Адвенте Господа: Он пришёл! Он приходит и сегодня! Он придёт!
2003 год