Однажды я родился. Нет, не так – я появился на свет. Вернее, меня создали. Банальная штамповочная машина одним заданным движением вырезала меня из куска железа, точно так же, как сотни других моих братьев до и после меня. Просто отделила кусочек от общего сознания железа и облекла в форму. Затем другая машина меня отшлифовала и нарезала на мне резьбу. Так появился я – обыкновенный винтик, маленький, серебристо белого цвета. Меня обмазали машинным маслом, упаковали в коробку с другими братьями и куда-то отправили.
Долго ли мы путешествовали в этой коробке, не знаю. Было темно и неуютно. Хотя… Наверно, это только мои ощущения. Другие мои братья весело шумели всю дорогу и, казалось, не задумывались о том, что с нами будет дальше. А может быть, просто смирились с неизвестностью. Но мне было страшно, я не мог понять – зачем я появился? Такой маленький и беспомощный. Неужели только затем, чтобы кто-то сильный мной распоряжался? Да и что я вообще могу-то? Лежать, греметь в коробке… Я всего лишь кусок бесполезного металла.
Наконец, мы прибыли на место. Вокруг было шумно и пахло маслом. Коробку открыли, и нас высыпали в какой-то поддон. Я оказался сверху нашей горки и мог видеть не только братьев в своем поддоне, но и тех, кого высыпали в поддоны рядом. Нас было много. Похожие и абсолютно разные. Тонкие и широкие, длинные и короткие, с полной резьбой и частичной. Еще были лотки с гайками, тоже разными по форме. В нескольких поддонах лежали уже пары – винты с накрученными на них гайками. «Счастливые, – подумал я тогда. – Вместе…».
И тут я увидел ее. Она лежала в соседнем лотке, такая маленькая и блестящая, необычного, желтого цвета. Да, конечно она была не одна в лотке, с ней рядом были сестры, такие же маленькие, как она, но я видел только ее. Она сверкнула мне своим желтым боком. И я понял, зачем я нужен. Я появился, чтобы быть с ней, моей гаечкой! Я стремился к ней всем своим существом. Быть с ней, ощущать ее контур, крутиться в ней, ввинчиваясь до самого основания – вот наивысшее счастье и мое предназначение! Я смотрел на нее и сиял от счастья. А она сверкала мне в ответ желтыми боками. Она была поразительной. Но… Видимо, свет моей гаечки видел не только я. Бесчувственные пальцы взяли из лотка именно ее и стали примерять к винтику – маленькому, блестящему, желтому. Другому винтику, не мне! И она подошла! Он ввернулся в нее так, как мечтал это сделать я! Несправедливо! Ведь это была моя гаечка… моя. Они образовали пару. Гаечка покорно навернулась на винтик, они скрепили собой две детали, в будущем, новой машины.
Я вновь остался один, никому не нужный бесполезный кусок железа, от которого не зависит ровным счетом ничего. И тут я услышал странное слово «Переплавка», место, куда попадают старые и ненужные железки, чтобы вновь возродиться важным, значительным и нужным. Да! Я хочу туда, в переплавку. Хочу быть важным и нужным! А не… Закончить мысль я не успел. Те же безразличные пальцы взяли меня за шляпку, надели на меня тонюсенькую, но очень широкую шайбу – она только и успела пискнуть «Привет» – и стали ввертывать в резьбу. Из-за шайбы я не сразу понял, куда мы с ней попали. Но потом, когда огляделся, оказалось, что я плотно ввернут во внутреннюю панель сложной жужжащей машины. Вот так вот! Всем винтам по гайке, а я даже этого не достоин – мне досталась шайба!
Ну уж не-е-е-т, так не пойдет. С гаечкой мне нельзя? И гайку обычную мне не положено?! Тогда в переплавку! Не хочу так жить! Не буду с шайбой! Не буду! Для этой машины я все равно ничего не значу. Машина тем временем продолжала жужжать и двигаться. Никто и не заметит, если я тихонечко выкручусь из резьбы и выпаду. И я изо всех сил стал вибрировать в такт движению машины. Постепенно мое положение в резьбе ослабло, и я стал выкручиваться. Висящая на мне шайба попыталась, было, меня остановить, но я не стал ее слушать, и она отступилась.
Машина все двигалась куда-то, выполняла сложные действия и жужжала. Что ж, мне легче, точно никто не заметит мое падение. Остался последний виток. Я из последних сил повернулся и вылетел из резьбы. Шайба соскользнула с меня, и мы полетели вниз. О, эти восхитительные мгновенья свободы!
Удар оказался неожиданным и быстрым. Надо мной странно и неестественно застучала и загромыхала машина. Она остановилась. И из нее с грохотом полетели винты, гайки и остальные детали. В следующую секунду вся громадина машины сложилась надо мной причудливым комом. Ко мне подкатился огромный болт и укоризненно покачался. «Эх, Винтос, Винтос, что же ты наделал…», – читалось в его качании. Это что же, виноват я? На мне держалось все…
– Четыре года коту под хвост, – раздался сверху расстроенный голос. – И все, поди, из-за какого-нибудь винтика. Чинить все надо.
– Будешь винты надежнее подбирать, – послышался насмешливый ответ.