Владимир Невский. Записки о животных

У овечки Катерины родилась тройня. Большая редкость. В дикой природе один из новорожденных был обречен на гибель. Сосков-то у овцы всего два, да и молоко небезгранично. И вступил бы в силу закон естественного отбора: выживает сильнейший. Но это произошло не в природе, а в хлеву у доброй и отзывчивой женщины. Поэтому она и взяла под свою опеку самого маленького и слабенького барашка. Назвала незамысловато и без выкрутасов: Бараш.

Сначала Бараш сосал молоко из маленькой бутылочки, из которой до недавних пор питался внук женщины. Маленькая такая бутылочка, в 200 граммов всего. Но дни шли, и вскоре Бараш перестал наедаться таким количеством молока. Пришлось увеличить ему норму. Посуда менялась почти каждую неделю, увеличивая свой объем.

К весне весь приплод хорошо подрос и окреп, и вышел на свежую травку уже самостоятельно. Им уже не требовалось материнского молока. Обходились травой, фуражом и картошкой. Все, кроме Бараша. Он оказался не таким простачком, чтобы самому отказываться от вкусного и питательного продукта. Возвращаясь вечером с луга, он криком оповещал хозяйку, чтобы та готовила ему молочка в большой посудине с соской. Хозяйка качала головой и спешила налить парного молока своему любимчику. Но вскоре и она начала сердиться. Бараш совсем обнаглел. Он не желал, как все сородичи, питаться подножным кормом. Напьется молока, и ему хорошо.

Решила тогда хозяйка посадить его на диету. Точнее сказать, не баловать любимца молоком. Ну, сколько можно? Такой большой, кучерявый, с рожками на голове, а все продолжает сосать соску. Смех один, да и только.

Да вот только Бараш не согласился с доводами хозяйки. Он бегал за ней по пятам, тыкался мягкой мордочкой ей в ноги и издавал жалобные звуки. Даже пару синяков поставил. А когда женщина закрывалась в доме, то он приступал к активным действиям. А именно: к осаде. Разбегался и бил рогами в дверь. Долго и упорно. Пока шум и боязнь за разбитую дверь не надоедали хозяйке. И она выходила на крыльцо с… бутылочкой теплого, такого нежного молока.

Вот так и пил Бараш молоко на свое здоровье и на зависть своим сородичам.

Веста, как известно, это древнеримская богиня огня и домашнего очага. А кто в настоящее время лучше всего способен охранять домашний очаг? Ну, в переносном смысле. Конечно же, это собака. И имя Веста как нельзя лучше подходит для четвероногого друга.

Это я сейчас мог вот так красиво обосновать. А тогда я просто в каком-то необъяснимом порыве назвал так маленького, рыженького, с большими глазами щеночка. Сразу же она стала всеобщей любимицей в семье. Ее тискали, ласкали, не спускали с рук. И выросла Веста в избалованное животное. И немалую роль сыграло в этом присутствие в доме нескольких кошек. Кошки по своему природному предназначению очень ласковые животные. Приятно теребить их мягкую шерстку, с ними приятно возиться и играть. Они большие любители поваляться и понежиться на коленях хозяина. Или уж, в крайнем случае, рядом, на диване или кресле.

Весте при таком раскладе ласок доставалось значительно меньше. Потреплешь, бывало, по загривку, скажешь пару ласковых словечек, и все. И тогда пробудились в собаке и ревность, и чувство несправедливого социального разделения. Грусть в ее больших глазищах такая неподдельная и бесконечная, что просто диву даешься. Любая женщина может позавидовать ей. Сядет около дивана и смотрит, смотрит, смотрит. Не мигая, прямо в твои глаза. Душу наизнанку переворачивает. А еще возьмет, и для полной убедительности, начнет мелко-мелко дрожать. На ум приходит Елена Воробей со своей знаменитой фразой: «Ну, возьмите меня». Именно это и кричит собака всем своим видом. В конце концов, ты не выдерживаешь пристального, гипнотического взгляда и совсем тихо, одними губами, произносишь:

— Моя-то.

И это действует как выстрел стартового пистолета для спринтера. Через мгновение Веста уже у тебя на коленях. Укладывается, принимая удобную позу, при этом яростно махая хвостиком. Парадоксально быстро меняется и выражение ее глаз. Радость такая же искренняя и бездонная. А ты думаешь: как хорошо, что братья наши меньшие не могут ни врать, ни притворяться, ни предавать.

Нам многому чему у них есть поучиться.

 Котенка назвали Машкой. Самое распространенное и популярное имя представителей слабого пола семейства кошачьих.

Выросла Машка и прославилась великой охотницей. Ловила с успехом многих особей фауны: грызунов, насекомых, птиц и пресмыкающихся. С грызунами у кошки были свои, личные счеты. Крысы оставили отметины на теле охотницы: шрамы на брюхе и разорванные уши.

А тут по телевизору демонстрировался сериал, и кошка получила к имени еще и прилагательное. Теперь ее звали «Просто Мария». И уважительно, и скромно одновременно.

Всех больше Машку любила маленькая девочка Женя. Любила, но и ругала, заметив, что Машка обедает добытыми трофеями. Потому как она жалела абсолютно всех, от паучков до воробушек.

А теперь пришла пора рассказать о случае, который и подтолкнул меня к написанию этого очерка.

Сидели как-то летним теплым вечером Женя со своей мамой на крылечке. Наслаждались прохладой после утомительного жаркого дня и разговаривали. Тут на крыльцо вбегает Просто Мария. В зубах у нее было что-то продолговатое и зеленое. Не успела охотница проскочить с добычей в дом. Женя ловко поймала кошку и освободила жертву. Это оказалась небольшая ящерица с черными глазками-бусинками.

— У, противная, — Женя слегка шлепнула кошку. Та села в сторонку и зорко наблюдала за происходящим. — Мама, давай ее отпустим.

— А куда? Видишь, как Маша за нами наблюдает.

— А мы под крыльцо! — и не успела мама ничего ответить, как Женя кинула в щель между ступеньками ящерицу.

А под крыльцом в это время отдыхал петух со всем своим гаремом. Раздался шум, хлопанье крыльев и радостное кудахтанье.

— Что с курами?

— Испугались, — обманула девочку мама, старательно пряча глаза. И встретилась взглядом с Машкой. И ясно прочитала в ее глазах немой упрек: я охотилась, старалась, а вы взяли и отдали ящерицу на растерзание курам.

— Давай Машке молочка нальем. Славная она у нас охотница, да только с нами осталась голодной.

Просто Мария радостно замурлыкала и в предвкушении парного молока зажмурила глазки.

Кошка была маленького росточка. Уже взрослая, но сохранившая подростковую мягкую шерстку. На ощупь она напоминала бархат высокого качества. Звали ее вполне банально и тривиально: Машка. Но за ее нрав, в знак особого уважения и почтения, величали Марией Александровной. Отца-то ведь звали Шуркой.

Охотницей Мария Александровна была знатной. Как только она справлялась с огромными крысами, находясь с ними в разных весовых категориях? Остается только гадать. Никому не удавалось увидеть профессионала в деле. На небольшом теле она имела много следов этих ночных схваток с сильным соперником. И разорванные ушки, и поцарапанные глаза, и выдранные с корнем усы. Но больше всего досталось брюшку. Его буквально развалили на две части. Но Мария Александровна отлежалась, выздоровела. Вот только молочные железы были сильно повреждены, и потому она не могла выкармливать потомство. И вся ее материнская забота доставалась коту – лентяю.

Однажды я стал свидетелем ее неудачной охоты. Вернее, ее завершающей стадии: доставки трофея. Несла Машка в зубах крысенка через двор. Жертва волочилась по земле, мешая охотнице с достоинством нести добычу. Приходилось кошке слишком широко расставлять лапки и часто останавливаться. И этим воспользовалась самая смелая, я бы даже сказал самая наглая, курица. Она подскочила к Маше и вырвала у нее крысенка. Бросилась с добычей в сторону, а за ней и вся остальная стая, требуя дележа. Машка растерялась до такой степени, что даже не предприняла никакой попытки вернуть трофей. Она устало села на тропинку, грустными глазами проводила шумную ораву и жалобно мяукнула. Потом, не солоно хлебавши, побрела домой. Но даже этот казус, невольным свидетелем которого я стал, не мог поколебать всеобщую точку зрения: Мария Александровна – великая охотница.

2006 год

  Его подобрали в грозу. Маленький, грязный комочек с ужасом смотрел на небо и жалобно кричал. Больной, худой, с перебитой лапкой. Первое время он только и делал, что ел и спал. Обсох, со временем поправился и превратился в пушистого, с мягкой шелковистой шерстью, кота. Огромные, всегда с чуть-чуть удивлением глаза. Он любил восседать на спинке кресла и наблюдать невозмутимым взглядом за жизнью улицы за окном. Ну, прямо вылитый император на троне. И с именем угадали, окрестив кота Рамиком. Хотя полное имя звучит гордо и надменно: Рамзес II Великий.

Как и любой правитель, он любит находиться в центре всеобщего внимания и принимать почести. Рамзес просто обожает ласкаться. Подойдет к кому-нибудь из хозяев, своей головой приподнимет руку и посмотрит в глаза. Словно хочет сказать: «Ну, давай же! Погладь меня, почеши шейку и за ушками». Даже фаворита себе избрал из всего семейства: самую главную хозяйку дома. Ту, которая колдует на кухне, приготавливая шедевры кулинарии. Ах, как же ему нравится спать в ее кровати. Женщина никогда не устает теребить его мягкую шерстку, голос ее всегда переполнен добротой и лаской. Зимними холодными ночами она позволяет ему залезть даже под пуховое одеяло.

Наступила весна. Рамик вышел впервые на улицу, открывая для себя удивительные природные явления. И распускается листва, и пробивается травка. Но особое впечатление и удивление у него вызвали маленькие цыплята. Эти пушистые желтые комочки весело бегали по травке и шумно пищали. Хотелось познакомиться с ними поближе, прикоснуться. Но строгий окрик хозяина и шипение клуши, которая в одно мгновение увеличилась в размерах, заставили его отказаться от этой затеи. И вскоре он совсем перестал обращать на них какое-либо внимание.

А вот знакомство с маленьким поросенком Досей запомнилось ему надолго. Впрочем, и Дося, наверняка, помнила об этом. А дело было так. Гулял Рамзес вальяжно по двору, удовлетворяя свое природное любопытство, и заглянул в сарай, откуда пахло мышами. Этот запах пробуждал бурные фантазии и зверский аппетит. А тут из хлева выскочила на прогулку месячная Дося, росточком чуть выше кота. И вот они столкнулись нос к носу, вернее, пятачком в пятачок. Дося истерично взвизгнула и метнулась в сторону. Увидев большую кучу соломы, юркнула в нее. Потом хозяевам пришлось с большой осторожностью перебирать солому, чтобы отыскать испуганного поросенка. Да и сам Рамзес был смертельно напуган. Он и без стресса был очень пушистым, а тут вообще увеличился в объеме вдвое. Глаза превратились в глазищи. Он фыркнул, зашипел и резко подпрыгнул вверх. И стукнулся головой о потолок. Удивительно, что маленькое сердечко не разорвалось. Он бросился прочь из сарая, словно за ним гналась свора бешеных голодных псов.

Долго потом еще он с большой подозрительностью смотрел на постройку и обходил его стороной. Хотя оттуда всегда так аппетитно пахло мышами.

Наконец-то грачонок достиг того возраста, когда пришла пора приступить к освоению главной науки в жизни: учиться летать.

Долго он не решался покинуть родное гнездо. Здесь так хорошо, тепло и сухо. И родители постоянно приносят что-нибудь вкусненькое. Но детство закончилось, и впереди ждала неизвестная, а потому и пугающая жизнь.

Собравшись духом и проглотив жирного червяка, грачонок забрался на краешек гнезда, распахнул крылья и с громким криком шагнул в неизвестность. Сердечко на какое-то мгновение замерло, а потом учащенно забилось. И грачонок в такт ему замахал еще не окрепшими крыльями. Вот оно счастье! Вот оно, это непередаваемое чувство полета! Мелькала внизу земля, рябила в глазах, отвлекала. Растерялся птенец на коротенький миг, и хватило его, чтобы перестали держать крылья, чтобы ритм сбился. К счастью, он пролетал над проводами, быстро сориентировался. Уселся на провод, крепко-крепко вцепившись в него лапками. «Где же родители?» – закрутил он головой. Да и несвоевременный порыв ветра привел к тому, что грачонок перевернулся. Висит он вниз головой, раскачивается и громко зовет на помощь родителей. А они, как оказалось, и не упускали свое чадо из вида. Кружились поблизости, наблюдали, были готовы прийти на помощь в любой момент. И вот этот момент наступил. Уселись они на провод рядом с грачонком и давай поочередно уговаривать его оторваться от провода, перевернуться в воздухе и продолжить прерванный полет. Но грачонок упорно качал головой. Грач-отец, потеряв терпение, начал сердиться: хлопал крыльями и потрясал округу громким криком. Грачиха же, наоборот, пыталась осторожно и нежно внушить грачонку чувство бесстрашия. Но испуганный птенец не желал прислушиваться ни к ласковым уговорам матери, ни к сердитому тону отца. Наконец-то, терпению родителей пришел конец. Они принялись насильно отрывать свое чадо от провода. Поднимались в небо и пикетировали прямо в грачонка. И вскоре такая тактика дала результат. Устал птенец держаться, разжал лапки и камнем полетел вниз. И лишь в последнее мгновение он перевернулся в воздухе и часто-часто замахал крыльями, поднимаясь все выше и выше. Вновь вернулась уверенность и счастье полета. Он переизбытка чувств он радостно закричал.

Кот по имени Буржуй был очень любознательным. Во все совал свои усы, хвост и лапы. Короче, самый обыкновенный кот. Вот только вырос он с непростым и скверным характером. Своенравие и свободолюбие главенствовали над всеми остальными чертами и качествами. Даже звали его теперь исключительно – «сэр Буржуй», проявляя уважение и почтение. Любимым времяпровождением у кота стали лишь два занятия: вкусно поесть и сладко поспать. И с первым регулярно возникали проблемы. Хлеб и картофель, например, он вообще не считал пищей. И употреблял их только в самых экстренных случаях, когда в течение длительного времени хозяин больше ничего не предлагал. Он предпочитал, усевшись на свободный стул за столом, жалобно заглядывать хозяину в глаза. И если красноречивые взгляды не помогали, применял тактику жестов. Поднимал лапу и осторожно постукивал по краешку стола. Голосом выпрашивать лакомство – он считал ниже своего достоинства. И если ему все-таки не удавалось разжалобить хозяина, то, не обращая внимания на картошку, уходил спать, на практике доказывая жизнеспособность человеческой поговорки: голод лучше побороть с помощью сна.

А спал он просто забвенно, при условии, что ему тепло и никто не мешает. Проспать, не меняя положения тела двенадцать часов кряду – вообще было его нормой. Жаль, что хозяину так и не пришла идея замерить время. Иначе Буржуй давно бы попал в книгу рекордов Гиннеса. Вот только тревожить его по пустякам не рекомендовалось. Ибо слишком обидчивым он становился в такие моменты. Не позволяя даже прикоснуться к себе.

А если он удосуживался получить за шалости мокрой тряпкой или веником, то объявлял молчаливый бойкот. Демонстративно уходил из дома. Перебирался на соседский сеновал, где в гордом одиночестве переживал обиду. И сколько б хозяин не приходил его уговаривать, Буржуй делал вид, что не слышит, не видит и вообще с ним незнаком. И только спустя некоторое время, когда душа успокаивалась, и голод становился невыносимым, он, как ни в чем не бывало, возвращался в родные пенаты. И знал заранее, как обрадуется хозяин, поохает, повздыхает: «Какой ты худенький! Какой ты грязненький!». И накормит вкусненьким до отвала, и лаской безмерной наградит, и позволит спать в мягком кресле, что стоит около батареи отопительной системы. И станет Буржуй вновь купаться в неге, поедая любимые блюда. Мясо, конечно же. Особенно дичь.

Сам же охотиться он не любил и, честно говоря, даже боялся. Однажды попала крыса в большую емкость, из которой никак не могла выбраться. Так хозяин бросил его следом в емкость. Буржуй растерялся настолько, что сначала закричал по ненормальному, потом выпрыгнул и дал стрекача. Нет, с грызунами у него ничего не получилось. И тогда он попробовал свои силы в охоте на пернатых. Воробьи, например. А что? Глупые и несмышленые. Давно он уже приметил, что в трубе, которая служила горизонтальной перекладиной для детских качелей, живет воробьиное семейство. Уже слышались оттуда голоса маленьких птенчиков. Буржуй, недолго думая, забрался на трубу и, осторожно ступая, двинулся к ее краю. Самка воробья, подлетая с добычей к гнезду, увидела, как большой и жирный кот с трудом балансирует на скользкой трубе и пытается дотянуться лапой до ее выводка. Разозлилась она и слету врезалась коту в бок. Не ожидавший такого коварства, Буржуй не удержался на трубе и громко хлюпнулся на землю. Посмотрел со злостью на воробьиху, фыркнул для устрашения пару раз и вернулся в дом. А вечером, разгрызая мягкие куриные косточки, мстительно думал: «Вот так. Я все равно отомщен. Не тебе, воробьиха, так представителю класса птиц». После сытного ужина сидел на подоконнике, наблюдал за суетливой возней воробьев и довольно жмурился и мурлыкал.

Наскучило мне звать своих питомцев простыми кличками. Прозаично как-то получалось. Вот я и решил дать им громкие и звучные имена, при этом не изменяя уже имеющиеся клички.

Не избежал этой участи и кот Васька, который в этот прекрасный день преобразился в Василия Алибабаевича. Киногерой очень известной комедии. С самого детства Вася был слабеньким котенком. Замерзал даже в летний полдень на солнцепеке. А чего уж там говорить о зимнем периоде. И посему спал он всегда в кочегарке, крепко обнимая передними лапками трубу. Грелся до такой степени, что его белая шерстка на лапках пожелтела и стала напоминать пальцы заядлого курильщика махорки.

Нрав Василия Алибабаевича был очень строгим и независимым. Он, в отличие от своих сородичей, с трудом переносил человеческие ласки. Кто решит приласкать его – тот сильно рискует. В любой момент Василию могут осточертеть эти «телячьи нежности», и он без всякого предупреждения громко заорет и пустит в ход острые коготки, а потом быстренько спрыгнет с колен и спрячется либо за креслом, либо в любимой кочегарке.

Тяжелая пора для своевольного кота наступает весной, когда инстинкты к размножению становятся требовательнее. Улица манит и зовет! Но за порогом его ждут неприятности, которые с завидным постоянством случаются из года в год. Два соседских кота, тезки, между прочим. Только совсем еще молодые и здоровые. И потому мой Алибабаевич возвращается домой всегда подбитым и помятым. То хромает, то трясет разорванным ухом, то косит на один глаз. Не ест несколько дней, отлеживается и зализывает боевые раны. Залезет на подоконник, увидит за двойным стеклом своего соперника и начинает орать благим матом. А когда раны перестают беспокоить, и Вася набирается сил, то вновь бесстрашно идет на улицу. И …, увы, история повторяется.

Вот и сейчас лежит он около печи, бьет по полу хвостом, несмотря на свежую ссадину на нем, и ворчит от обиды и злости.

А ведь март еще по-настоящему и не наступил.

 Изначально котенку была предназначена иная судьба. В деревне часто прибегают к столь негуманному и жестокому способу: едва появившийся на свет приплод кошки топят. Такая же участь ожидала поздний осенний помет и кошки Варвары. После того как новорожденные котята перестали подавать голосовые признаки жизни, помет выплеснули на навозную кучу. Выглянувшее осеннее солнышко отогрело одного котенка, и он жалобно запищал. Его подобрали и вернули счастливой матери. И нарекли его Степаном. Иногда в шутку добавляли и фамилию Перепечко в честь любимого героя молодежного сериала про кадетов. А, как известно, как кораблик назовешь – так он и поплывет. И этот случай не стал исключением. Вырос Степан большим и толстым. Детство его надолго затянулось. Уже будучи при хорошем росте и солидном весе он продолжал резвиться и играть. Со стороны было смешно наблюдать как упитанный и немного неповоротливый котяра носится по квартире, лазает по коврам, пытаясь вовлечь в забавы свою престарелую мамашу.

В еде Степан совсем непривередливый. Живет по принципу: «дают – бери, бьют – беги». Особую любовь он питает к печенью и лапше быстрого приготовления в сухом виде.

Как все самцы семейства кошачьих он предпочитает плотно поесть и тут же предаться сиесте. Вот только сил не всегда хватает дойти до своего любимого кресла. Иногда дорога из кухни в комнату занимает у него продолжительное время и сопровождается двумя-тремя остановками. Сделает Степан несколько шагов, и – бряк! Уже лежит на боку, вытянув лапки и длиннющий хвост. Полежит, переведет дух и снова в путь. А вот дорога на кухню занимает у него считанные секунды – всего в два прыжка, особенно после хлопка закрываемого холодильника. Еду он выпрашивает с помощью жеста. Сядет, хитрюга, возле тебя, поднимет переднюю лапку и машет ей. Как дирижер. А когда устает махать и не дожидается лакомства, он просто «включает наглость». Зацепит кусок колбасы с бутерброда зазевавшего хозяина и даст деру.

Иногда, и очень редко, в нем просыпается охотник. Степка открывает сезон охоты на мышей. Поймав мышонка, он долго играет с ним, видимо, вспоминая продолжительное детство. А закончилось оно у него так банально и тривиально, в марте месяце, в два года от рождения. Гормоны и крики самок позвали его на первое свидание, которое закончилось у него прокусанной передней лапкой и ободранным носом. И как-то сразу наш Степан Перепечко повзрослел. Стал солидным, вальяжным и даже независимым. Даже ласки и тисканье принимал с большой неохотой, нервно помахивая хвостом. И только солнечные зайчики способны сбить с него эту спесь.