Я буду кататься
– …лисипед…- малыш потёр красные от слез глаза и уткнулся в мамин халат.
– Ну, не плачь, Лёвушка, – мама подхватила Левушку на руки и погладила белёсые волосы. – Что велосипед?
– Никак…педали…- Лёвушка уткнулся в шею матери и разрыдался ещё больше.
Вместе с плачем ребёнка разрывалось и сердце матери, ведь она знала лучше всех, как сыну хочется кататься на улице вместе с мальчишками. И в тоже время понимала, что это произойдет нескоро, либо даже никогда.
– Успокойся, мой хороший. На, держи, – мама из кармана халата вытащила леденец и протянула Левушке. – Ничего, придет время, и мы с тобой вместе оседлаем этого стального коня. Все проспекты города объедем.
Мама расцеловала щеки Левушки, который уже вовсю был занят красным леденцовым петушком. Разглядывал его с разных сторон и осторожно трогал пальчиком, а затем языком гребешок.
Левушке было два с половиной года, возраст, в котором многие мальчишки уже имеют первые успехи по управлению трехколесным велосипедом. И Лёва совсем не планировал от них отставать. Он был улыбчивым ребёнком, легко шёл на контакт с взрослыми. Поэтому каждый раз, когда белокурый малыш с глазами цвета янтаря брался за трехколесное изобретение, многие замечали, как улыбка сходит с его милого личика. Взгляд становился твердым, насколько это было возможно, пухленькие щечки покрывались едва заметной пунцой, из-за чего бабушка говорила:
– Ох, ты яблочко моё румяное, что опять «лисипед» не получается укротить? Горюшко ты моё… – бабушка тяжело вздыхала и продолжала: – Ну не по твоим ножкам вещица, пойдем лучше порисуем.
– Нет, баб, я хочу кататься. И буду.
Лев исподлобья смотрел на бабушку, и было заметно, как янтарные глазки приобретают насыщенный оттенок коричневого, щёки надувались, а движения пытались стать твердыми насколько это возможно.
Лев родился в срок – двадцать третьего августа, когда за окном шел дождь, пытаясь сбить несусветную жару, которая держалась вот уже полторы недели. Закричал сразу, врачам даже не пришлось награждать нового человека шлепком, и был приложен к груди матери. На следующий день, когда всех младенцев приносили молодым мамочкам, Лёвушку не принесли. Новоиспеченная мама забеспокоилась:
– Где же мой-то? Что-то случилось? – спрашивала она врачей и нянечек.
– Вы успокойтесь, ничего страшного. Мальчика обследуют… – разъяснял седовласый доктор с легкой щетиной.
Вскоре малыш оказался на руках мамы. Маленький розовый кулечек со сморщенным лбом, словно сердится, туго завёрнутый в пелёнку, оказался в материнских руках.
— Ты мой куклёнок любимый, здравствуй. Как же долго мы тебя ждали, Левушка, — улыбалась мать и целовала лобик дитя.
При выписке акушерка лет шестидесяти, шепнула молодой матери:
— Не откладывай поход к неврологу, тогда мальчуган быстрее побежит, — и вручила туго завернутое синее одеяльце отцу, в котором сладко спал Лёвушка.
Когда Лёвушке исполнилось шесть месяцев, бабушка стала замечать, что малыш двигается иначе, чем его сверстники, сидит, словно на одной стороне, а при гимнастике, которую делают всем малышам, начинал капризничать.
– Левушка, яблочко ты моё, давай немножечко еще…вот так, – с этими словами бабушка осторожно сгибала ножки малыша к животику. И один раз при такой гимнастике услышала характерный щелчок.
– Надо мальца к доктору, что-то у него с ногой не очень. То не разведет, то щелчки какие-то, не дай Бог хромотой ходить будет.
Тут мать вспомнила слова акушерки и записалась к неврологу на ближайшую дату. Через три дня Льва приняли, затем отправили к ортопеду. Тот осмотрел малыша и сказал:
— Тут и без снимка ясно, вывих тазобедренного сустава – дисплазия. Но вы не пугайтесь, мам, это всё лечится и успешно реабилитируется. Скажите, воды были нормальные, в достаточном количестве?
– Да, вроде, да. А разве это влияет? – испугалась мама. – А что теперь делать?
– Как я уже говорил, это лечиться. Нелегко и не быстро, но чем раньше, тем лучше. Вообще это может быть вызвано тем, что ребенок был в малом количестве или из-за неправильного прилежания…Но я смотрю, он у вас крупный малыш…
– Да, четыре пятьсот родился, а рост пятьдесят девять.
– Ну, вот и поэтому случилось… Ну что ж, будем лечить этого румяного малыша.
Врач расписал курс лечения на шесть месяцев. И полгода Лев с мамой провел в реабилитационных центрах. Он, как настоящий сильный духом лев, стойко переносил все процедуры, которые назначали врачи, и к девяти месяцам ножки, которые отличаются друг от друга при дисплазии, принимали обычный вид. Уходила ассиметрия, бедро вставало на место, и малыш научился сидеть. Трудность состояла в том, что сидеть долго он не мог, а поменять положение тела без посторонней помощи было сложно. Начинал капризничать.
Зато как Лев любил массаж. Конечно, до тех пор, пока дело не доходило до зарядки, где нужно было тянуть носочки, ставить стопы на пяточки и сгибать в коленях. Через месяц таких занятий малыш начал «разрешать» сгибать колени к животу и даже разводить в разные стороны. Судя по алюлюканиям, Левушке это даже нравилось.
Дома его тоже массировали, делали гимнастику, а бывало, что он и сам подтягивал ноги к животику, пытаясь дотянуться до носка. Но основное лечение заключалось в том, что сразу после того как ортопед поставил диагноз, Лев носил шину Виленского, в народе – распорки. Они представляют собой стальной прут с кожаными манжетами на концах, которые фиксируют положение детских ножек в разведенном состоянии.
Дети с таким диагнозом носят распорки с трёх месяцев до девяти месяцев. Он же носил эти эту штуку чуть больше — почти до двух лет. С ней он спал, играл, гулял и если первое время капризничал, то со временем его движения стали ловкими. К году Лев стал ходить, придерживаясь за диван, и здесь шина мешала. Малыш подходил к маме, хватался за ее подол одной рукой, а второй указывал на стальной прут между ножек и лепетал что-то на своём, мол, сними. Мама смеялась и говорила:
– Смышленый какой, но надо потерпеть, а потом забудем это как страшный сон.
Тогда Левушка жаловался бабушке, та брала его на руки, крепко прижимала к себе:
– Яблочко ты моё наливное, измучили тебя эти люди в белых халатах. Но это в пользу, Левушка, в пользу.
Через год с небольшим, в марте, мама с ребёнком пошли снова на прием ко врачу и услышали:
— Ну, что, Лев,– доктор наклонился, пожал маленькую ручку малыша, который сидел на руках мамы, — поздравляю, ты герой. И имя своё оправдал, сражаешься как лев.
Левушка засмеялся и протянул ладошки к доктору, как будто что-то понял.
— Мам, вы не переживайте, сейчас снимем и больше надевать эту штукенцию не нужно. Носили вы его дольше положенного, так что за результат можете не переживать.
Конец март, как на радость, выдался теплый, и во многих местах уже был асфальт. А значит Лев прямо сейчас, у больницы, может сделать свои первые шаги без шины Виленского. По привычке малыш расставил ножки чуть шире плеч и, покачивая туловищем из стороны в сторону, сделал два шага. Мама засмеялась:
– Ну, теперь осталось научиться ставить ножки вместе. Давай дома, хорошо, Левушка?
Дома, после ужина, массажа, который мама научилась делать сама за это время, он попытался пройтись. Под смех родных прошелся от кроватки до дивана и подошел к бабушке:
– Тю, – указал на ножки.
– Тю, сняли эту железяку, наконец-то. Теперь нужно учиться ставить ножки вместе, вот так, – бабушка посадила внука к себе на колени и свела ножки малыша.
На день рождения Лёвушке подарили велосипед. Голубого цвета, справа на руле был звонок с красной резиновой пипкой, а посредине руля сидел коричневый медвежонок с красной бабочкой на шее. Пластиковое сиденье имело небольшую спинку, которая служила опорой, но самое главное было сзади – небольшой багажник. Вернее, это была корзиночка, куда можно было складывать свои игрушки. Лёва давно об этом мечтал и часто говорил маме:
– Лисипед, лисипед. Как у Васи лисипед…
Вася – это соседский мальчик, с которым они часто играли во дворе. Вася был чуть старше Льва и уже ходил в детский садик. Иногда он давал своего трёхколёсного «коня» Лёве и что-то подсказывал:
– Крути педали, давай. Ставь ногу вот так, – со всей деловитостью соседский мальчик помогал Льву освоить велосипед. И очень расстраивался, когда у него не получалось.
Из-за дисплазии тазобедренного сустава у Лёвушки была слабость в ногах, и больше трёх прокрутов он сделать не мог. Инструктор, который делал с ним гимнастику в реабилитационном центре, посоветовал как можно чаще сажать Льва на велосипед, держать его ножки рукой и помогать крутить педали. Конечно, подобные тренажёры были и в зале центра, но Льву хотелось кататься на велосипеде по двору. Проезжать по лужам, оставляя за собой следы от колёс, расшугивать голубей, которые стайками собирались у подъезда в ожидании, что кто-то угостит их семечками.
И вот долгожданный подарок, велосипед, выносят на улицу. Обычно Лёвушку тоже выносили на руках, чтобы не так сильно затягивался процесс, да и нагрузка на бедро меньше. Но в первый день прогулки с велосипедом Лев сказал:
– Я сам! Придержи… – на этих словах Лева крепко ухватился за перекладины у перила и потопал. Одна ступенька у него занимала три маленьких шага, которые давались ему с трудом. Каждый раз, переступая ногой, мама слышала, как ее сын тяжело вздыхал и приговаривал: «Оп…оп…». Пройдя одну или две ступеньки, Лев останавливался и спиной упирался в ногу матери, чтобы хоть немного отдохнуть. Мама говорила:
– Лёвушка, давай я тебе помогу. Смотри в окно, Вася уже катается.
– Сам! – отвечал Лев, совсем как взрослый, и продолжал путь.
Через десять минут лестницы были побеждены. Во дворе кипела жизнь: девчушки лет пяти-шести лепили куличики в песочнице и «кормили» кукол, ребята постарше забрались с ногами на теннисный стол и играли в карты. Ровесники Льва укрощали своих железных коней, у кого-то это были трёхколёсные самокаты, у других велосипеды красные, желтые, железные, пластмассовые. Но такого, как у Левы не было ни у кого, и мама этим страшно гордилась, что смогла купить сыну велосипед, не похожий ни на один другой. По крайней мере, в их дворе.
Тут подъехал Вася:
– Здравствуйте! – поздоровался он с мамой товарища, – А меня папа из садика забрал, теперь катаемся. Он вон там, на лавочке сидит. – Вася показал рукой на мужчину средних лет в очках, который читал газету. Затем поправил светлую кепку, которая немного съезжала на глаза, и заметил велосипед.
– Ух ты, Лёвка! Вот это велик. Твой?
– Да, купили на день рождения, – ответила мать, – теперь будете вместе гонять по двору.
Лев стоял с нетерпением, стоял и ждал, когда же он сможет сесть и закрутить педали на велосипеде, который принадлежал только ему. Он стал подпрыгивать на одной ножке, когда мать ставила велосипед на асфальт.
– Лисипед, Вася, лисипед. С мишей. – Улыбался малыш, которому вчера исполнилось два года. Он обошел трёхколесного друга вокруг, трогая каждую его деталь, хотя дома он не раз проделывал то же самое, отошел в сторону похлопал в ладошки, засмеялся и гордо шагнул к сиденью.
– Лёвка, поехали! – Задорно сказал Вася и умчался в сторону лужи, которая украшала середину двора.
Лёвушка устроился на сиденье, взялся за руль и поставил одну ножку на педаль и сделал круг, в надежде, что когда вторая педаль поднимется, он сможет поставить вторую ножку. Но этого не случилось.
Нога, которая была с вывихом бедра, немного короче, плюс тонус ослаблен, поэтому делать толчок стопой не получалось. Щёчки Льва покрылись пунцой, тогда он встал с велосипеда, поставил педали в прежнее положение и повторил действия – результата не было. Он посмотрел на маму:
– Никак.
– Лёвушка, не всё сразу. Давай учиться потихоньку, сначала можно просто отталкиваться ножками от земли. Смотри.
Мать встала сзади Лёвушки, поставила его ножки сбоку от сиденья и показала, как можно делать шаги. Пройдя так пару подъездов, Лев сказал:
– Сам! – И стал убирать мамины руки с колен.
– Ну, давай, только не упади.
Лёвушка осторожно сделал пару шагов, отталкиваясь одной стопой, вторую же волочил за собой. Отчего оранжевые ботинки за пять минут впитали в себя дворовую пыль и стали коричневыми. Пройдя в спокойном темпе какое-то время, Леве это надоело, и он решил ускориться. Довольный, розовощекий малыш крепко сжимал руль до белых пальчиков, чтобы не свалиться. Крутил головой по сторонам, разглядывая мир в пределах своего двора, и был почти счастлив. Ему уже было все равно, достает ли его ножка до педали – сейчас это не играло никакой роли. Сидел же он на велосипеде. К тому же он быстро смекнул, что если разогнаться и поднять ноги, можно проехать как будто с педалями. Но тут откуда не возьмись под колесо попал камешек – чуть больше горошины – Лев растерялся и кувыркнулся набок.
Коленки – вдрызг, на локте ссадина и рев с крупными слезинами из глаз. Подбежала мама, она стояла в пяти шагах, подняла Лёвушку и стала утирать слезы.
Если бы только Лев в тот вечер понимал, что это только первое падение, а впереди их будет сотни и даже тысячи… Но только так человек учиться ходить, кататься на велосипедах, самокатах и вообще, набивать шишки – это нормальное предназначение каждого человека. Даже самые выдающиеся спортсмены начинали с таких вот падений. И это не зря, потому что каждый раз, когда человек оступается или падает, он учится вставать. Узнает, как надо идти, делать и как не надо, как защитить себя от травм. Если получает – знает, как их лечить, кто может помочь.
Льву это всё только предстояло узнать. Главное – не переставать действовать и пробовать. Поэтому, когда наступили холода, тренировки с велосипедом стали проходить дома. Мама и бабушка разрешали Лёвушке кататься в зале и прихожей, но с условием, что это будет осознанно. То есть он будет стараться толкать педаль травмированной стопой. Конечно, покататься, отталкиваясь от пола, никто не запрещал, но главная цель – ездить на велосипеде полноценно.
Первые месяцы Лев немного ленился и устраивал капризы. Каждый раз, залезая на сиденье велосипеда, он кряхтел, покрывался пунцой и пытался столкнуть эту педаль с места. Хотя бы на пол-оборота. Но стопа упорно не хотела показать твердость, тогда Лев кричал:
– Ну и пусть так! Ничего не буду! – отталкивал велосипед, садился на коврик, где играл и плакал.
– Яблочко ты моё, – подходила бабушка, – сразу ничего не получается. Вот смотри, какой ты дом построил, – она указывала рукой на дом, который Лев строил из конструктора неделю. Много раз разбирал, переделывал и в итоге сделал даже в несколько этажей. – Ты мастерил его несколько дней, а сколько я тебе вязала свитер? Три недели, распускала, переделывала. Помнишь, ты мерил?
– Да, – всхлипывал Лёвушка.
– Вот, а тут ножка, она требует намного больше времени. Потому что ее нельзя переделать, остается только лечить. И поэтому, Лёвушка, запасись терпением, чтобы оседлать своего «коня».
На том и сходились, Лёва через какое-то время снова подходил к велосипеду и делал попытки. Зимой Лева вместе с мамой снова посещал реабилитационные центры, делал гимнастику, ходил на массаж и плаванье. Даже заказали специальную, ортопедическую обувь. Со временем появился результат и Лева ощутил его сам.
После случая, когда мама успокаивала его леденцом-петушком, он сказал:
– Я снова на лисипед. Сегодня получится…
По лестнице спускался сам, теперь ступенька была не в три шага, а в два. И за перила держался не двумя руками, а одной, на мать почти не облокачивался. Во дворе все было по-прежнему, один играли в песочнице, другие на теннисном столе. Вот только Васи не было, они переехали в другой дом, и больше к Леве никто не подбегал, чтобы рассказать про папу или посоветовать о том, как ставить ноги на педали.
Лев сел на велосипед, погладил медведя и нажал на звонок «Трунь-пунь», раздалось на весь двор. Он поставил ногу на педаль, которая была на верху, и толкнул ее – прокрут сделан. Вторую ногу он сразу подготовил под вторую и попытался надавить – не получалось. Лев попытался пять раз повторить, покрылся пунцой, на лбу выступили капельки пота и тут услышал:
– Мам, попробуйте его подтолкнуть… – мать обернулась и увидела того самого врача-ортопеда, который три года назад сказал, что ее Лёвушка будет ходить. Тогда эти слова вселили в нее надежду, и она ни капельку не переживала за всё то время, что этот доктор лечил ее сына.
Вот и теперь она его послушала, легонько подтолкнула велосипед. Левушкина ножка с небольшим трудом сделала прокрут, второй, третий и вот он уже у соседнего подъезда. Пытается вырулить, чтобы вернуться к маме, которая подошла к знакомому ортопеду и делилась своими эмоциями:
– Я столько раз подталкивала, крутила ему ножки руками и ничего. Абсолютно ничего не получалось. А Левушка ведь мечтал, говорит, вот научусь крутить педали и обязательно лужу перееду, как речку. Вон, смотрите, уже это и делает, – она кивнула в сторону малыша с торчащими волосами из-под кепки и с улыбкой во весь рот, который мчал по двору и не пропускал ни одной лужи. – Благодарю вас, доктор. Вы как Богом посланы.
– Просто всё случается вовремя и тогда, когда вы начинаете истинно верить. Значит, именно сегодня Лев поверил в свои силы основательно, а вы в него. Вот и чудо.
С этими словами доктор попрощался и ушел. А мать любовалась на довольного Лёвушку и плакала от счастья.