Люди всегда так торопятся… куда-то. Вот и Маша, заставляющая всех называть себя не иначе как «Кобра», тоже торопилась. Ей непременно нужно было попасть в магазин до его закрытия. Она не смотрела себе под ноги, только угрюмо скользила взглядом по прохожим. Они отвечали ей тем же.
Когда она шла по мостовой, её заинтересовал вид заходящего солнца, который открывался как раз с этого места.
Она, неожиданно даже для себя, ринулась к перилам моста и только чудом не наступила на что-то красное, валяющееся прямо под ногами. Кобра, забыв про закат, опустила голову и увидела… сердце. Да, самое настоящее, человеческое сердце. Оно было немного потускневшим, потерявшим свою яркость, но всё же живым. Сердце равномерно стучало, ничуть не сбиваясь, не меняя ритм.
Кобра оглянулась по сторонам, пытаясь понять, кто мог его потерять, но все прохожие шли совершенно спокойно, не обращая на неё никакого внимания.
Тогда она снова посмотрела на сердце. Оно по-прежнему равномерно билось. Кобра разглядывала его ещё очень долго, всё никак не решаясь поднять.
Наконец, она вспомнила о том, что ей нужно попасть в магазин до его закрытия, и оторвав взгляд от сердца, подумала, что, в конце-то концов, ещё сюда вернётся, если что… И, мало ли, вдруг это сердце действительно кто-то потерял и разыскивает? Вдруг этот человек поблизости? Вдруг он сейчас вернётся за своим сердцем?
Потом в её голову пришла мысль, что совсем нехорошо оставлять здесь сердце. И она уже решилась всё-таки его поднять и даже протянула руку, но вдруг, совершенно случайно, она встретилась взглядом с прохожим, который пристально на неё смотрел.
Кобра отдёрнула руку и отошла на несколько шагов, а потом и вовсе – зашагала в направлении того самого магазина, в который она никак не могла опоздать. Она шла, постоянно оглядываясь на сердце, пока оно совсем не исчезло из поля зрения.
***
Когда Маша возвращалась домой, уже вечерело и сгущались сумерки. Она шла всё тем же путём, всё по той же мостовой…
И вот, наконец, она снова увидело его. Сердце.
Только вот… оно сильно изменилось.
Сплющенное, будто бы на него наступали… в пыли… ещё более потускневшее… Оно билось так загнанно.
Маша аккуратно подняла сердце и так же аккуратно понесла его домой.
А дома она села за стол, положив его на чистую белую скатерть, и закусила губу, не зная, что делать дальше.
Так ничего и не придумав, она решила сделать то, чего никогда не делала – достать своё сердце. Она так хотела посмотреть на него. Сравнить с этим.
Маша медленно расстегнула свою фиолетовую кофточку. Так же медленно засунула руку глубоко в грудную клетку… и чуть не задохнулась. НИЧЕГО. Там было пусто.
Её глаза расширились от ужаса и уставились на скатерть перед ней и на сердце, бьющееся всё быстрее, всё болезненнее.
Это было её.
Её сердце.