Рассказы

  Мужик зубами пытался сорвать пробку. Пробка не поддавалась, и он с яростью стал рвать её дёснами, потому что оставшиеся зубы шатались и кровоточили. Наконец, с кровью выплюнул пробку и с жадностью приложился к горлышку. Пил с упоением, да так, что на ресницах закрытых глаз выступили слёзы. Потом, почувствовав, видимо, […]

  В эту смоленскую деревню Васильев попал совершенно случайно. Сломался автомобиль. Пришлось искать временный ночлег, поскольку осенние ночи становились всё холоднее и холоднее. До города было ещё далеко, поэтому, остановившись возле небольшого магазинчика, который был, скорее всего, единственным в ближайшей округе, решил подождать более-менее сведущего человека. Какая-то бабка, закутавшись в чёрный платок, не спеша прошагала

  Небывалой жарой прошлось по измученной земле уходящее лето. Склонившиеся пустые колосья пугающим шелестом навевали тоску на жёлтых полях, а вместе с тоской приходил страх, и слышались в этом шелесте всхлипывания умирающих от голода ребятишек да протяжный вой обессиленных баб. Помощи ждать было неоткуда, потому как выкосила война с германцами, а потом и безумная гражданская война половину деревенских мужиков. Кто-то, побросав

  — Вот ещё! — Левашов закинул на телегу несколько немецких «шмайсеров». — Кажись, всё подобрали. — Стало быть, пора домой! — старшина Белоусов тронул вожжи, и Недотрога, повернув морду на стоящих возле телеги бойцов, недовольно фыркнула. — Давай, давай! — усмехнулся старшина, — Ишь, распоясалась! Отряд трофейщиков возвращался в свою часть. Восемь солдат интендантской роты. Над пропахшей солдатским потом

  Об этом коне лопатинцы вспоминают до сих пор. Много лет прошло, а в каком-нибудь разговоре нет-нет, да промелькнёт: — А помнишь, вот Сокол… Собеседник горестно вздохнёт: — Помню….   Раньше в районе часто проводились конные соревнования. Со всех сёл свозили в Лопатино беговых лошадей. И это был настоящий праздник! Перед скачками толпы детишек собирались вокруг участников, чтобы посмотреть, как наездники лелеяли

  Когда-то, работая на золотоносном руднике Восточного Саяна, я впервые понял, что такое ностальгия. Уходил сон, ныло сердце от навязчивых воспоминаний. Ко мне приходили образы когда-то оставленных людей, друзья из детства махали руками и звали к себе. Одиноко стоял дом, в котором я вырос. Нет, вокруг было много домов, но

  «Что за май нынче выдался, – подумал Николай, сворачивая на обочину, – жарит, как в середине лета! Июль, не иначе! Кондрашов уже, поди, Девичьи Горки прошёл, а может, и ночевать там остановился». Дальнобой, вообще, дело неблагодарное – сегодня ты на коне, а завтра под ним. Так и утром сегодня

  – Ты же знаешь, зачем я тебя вызвала, Андрей? Она наклонилась прямо к моему лицу так, что мне стало видно содержимое её декольте. Я поднял свой взгляд и посмотрел ей в глаза. – Конечно. «День Х» и всё такое… – Да чёрт с ним, с «Днём Х» – мне

  Никогда не подумал бы, что наступит день, настолько вдохновивший меня, что бы я взялся за перо, чтобы описать его. Но сейчас, восстанавливая в памяти события своей противоречивой жизни, я понимаю, что могу назвать лишь несколько событий, радикально повлиявших на моё восприятие бытия и на весь мой мир в целом.

  Катя приняла роковое, фатальное для себя решение. Она считала, что ее мир рухнул и уже никогда не будет прежним. Ее сердце переполняла, боль, горечь, невысказанная тоска. Она не видела выхода в сложившейся ситуации. В душе осталась черная дыра от душивших эмоций. Она перестала ощущать дыхание жизни. Ее уже ничего

    За окном шёл ливень. Майская гроза позволила себе в очередной раз разрушить присмиревшее за долгую зиму небо. Капли били по стеклу, и в каждой капле отражался перевёрнутый мир. Та же гроза, те же молнии, те же серые панельные дома города, те же ещё голые тополя. Как полезно иногда

  С чего начинается утро? С едва ли готовых открыться глаз, попытки отбросить одеяло в сторону, либо посильнее вжаться в подушку, желая досмотреть так неудачно оборвавшийся сон. На самом деле, утро начинается с вечера, и от того момента, когда и как ты лёг, будет зависеть и следующее утро, и день,

  Однажды в моем саду завелись тигры. Никто кроме меня этого не заметил. Я сидел в своей комнате, работал как обычно — у меня удаленная работа, сижу дома за компом, деньги капают на карточку, красота! Вдруг померещилось — что-то рыжее прошло за окном. Я выглянул из-за компьютера – вроде никого. Но опять прошло. Я встал, подошел к окну — и замер. На меня смотрел настоящий, живой, здоровенный тигр. Он сидел под моей вишней и отдыхал.

  Жил он не шатко не валко. Недельный доход – двести рублей. Дома своего нет, так – комнатка, да и та невелика. В общем, ни кола ни двора. Впрочем, вру. Кол все-таки был. Жирный. Красный. В дневнике – по английскому. И, по правде говоря, ему было бы приятней, чтобы и

  Может, не вся зима, но январь тогда был действительно снежным.   Мело по всей земле чуть не каждый день. Дороги, главные магистрали еще успевали хоть как-то привести в порядок, но уж о внутридворовых территориях, парковках возле наших старых хрущевок, подставляющих свои бока метелям в центре города, и думать все забыли. Дворники

  Перекур у логова Ветеран Тульговец  Мы, все заводчане, по праву звали его дедом. А в обиходе, полуофициально – инженер-строитель кораблей дед Тульговец. Молодые инженера и рабочие называли Зиновий Петрович. Супругу свою он схоронил на местном погосте, а единственный сын затерялся в шири Мирового океана от пароходства Клайпеды. На северах

  Заткнись и подчиняйся! Как уж там согласно картографии и фортециям Владивостока, но наш учебный отряд подводного плавания находился на… Дунькином Пупу. Так местные именовали сопку, на которую мы взобрались цыганским табором сроком на 8 месяцев. Дабы спуститься с вышеуказанного «пупа» через указанный срок военморами подводного плавания. Не ведомо, почему

  В феврале волки гуляют Эх, жизнь! Уж не знаю о судьбе моих закадычных друзей, только зимой 1956 года, в феврале, в самую пору гульбы волков я всё-таки ушёл на самодельных лыжах из Руслановки, взяв у бабушки из сундука 100 рублей из наторгованных осенью на картошке денег и лепёшку. По

  Дед Макар сидел на топчане в уютной сторожке. Его руки в узловатых венах лежали перед ним. Заскорузлые и серые, как вся его жизнь. Он сидел и вспоминал. Страшные картины голода и чахотки. За два голодных года, почитай, полдеревни полегло. Нанятые на сходе мужики из соседнего села выносили и хоронили

  До некоторых пор в СМИ чуть ли не высмеивались рассказы мореходов о случаях, мягко говоря, неординарных, происходивших с ними на океанских просторах. Но на поверку со временем все-таки выходило, что поведанные слушателям истории далеко не флотские байки из разряда «распрячь швабру», а, по сути, истина подлинная. Разве что с

  В Приморский, что на Камчатке, прибыли хмурым вечерним автобусом на остановку улицы Мира. Я с чемоданами, жена с ещё малолетним сыном: «Ой, да господи, куда ж ты нас завёз?!» Хотя «малолетнему» было, в общем-то, по барабану, и он лишь шмыгал носом. Туман становился гуще. 7 марта заканчивался в миноре:

  «Наступает минута прощания, Ты глядишь мне с тревогой в глаза…»   Ну, что я могу сказать вам, мои братцы матросы, моряки! Эти строки и по сей день нам так бередят душу, что прошибает слеза! Ай нет? Вот ваш перрон, где безутешно плачут матери, невесты, жёны, невесты… Молча жмут руку

  Даже пройдя Три Брата в устье бухты Авача мы не почувствовали облегчения и защиты от ненастья. Громадину корабля размотало в Тихом так, что не остановить и за сутки. Сбавили ход. Шкафутовые в полном составе и спасжилетах добросовестно мёрзли на леденящем осеннем ветру. Но это был НАШ ветер родной Авачи.

  Как утверждают современники, первый фонтан был пущен мной в 1944 году прямо в лицо хорошенькой учительнице. Она опрометчиво сделала мне «гули-гули», наклонившись над ложе новорожденного. Смотрины тем и завершились. В войну с мужиками в Приполярной Югре было скудно, и некоторое время удавалось быть в авторитете. Но вскоре не без

  Глава 1. Наследие Евгений устало сидел и ожидал когда же подойдёт его очередь. Это была многоэтажка в городском районе «общественном», скрывающаяся за небольшим скоплением ёлок. Здесь весь второй этаж снимала небольшая аудиостудия «Аккорд», для записи новых русских хитов. Они набирали перспективных подростков и студентов, которые обладали хоть каким-то голосом