На столе лежал Белый Лист бумаги. Лежал себе и лежал, и не было в этом ничего особенного, только солнце иногда бросало свои жаркие лучи на его белую поверхность, да ветер, долетавший в комнату из приоткрытой форточки, касался его легкой прозрачной своей ладонью, вот и всё, что с ним за

  Я лежал на спине и думал о том, что тяжёлый послеоперационный период позади, и скоро, наверное, мне разрешат встать с постели. Люди за дверью громко разговаривали, шутили, кричали, плакали и ходили друг к другу в гости, благо в женские и мужские палаты вход был свободный. Больничная палата или, лучше

  На дворе январь. Тягучий, долгий и отвратительно скучный. Сколько этих нудных ледяных пришельцев пронеслось по узкой колее недолгой человеческой жизни! Не оставив следа или незаметной зарубки в просторах памяти. Только не совсем обычный в этом году январь. На первый взгляд, тот же хрустящий снег, тот же злой задиристый петух

  Опять забыли, а мороз на дворе, даже не мороз – морозище! Варежка-то детская – значит, какой-то шалопай без неё в детский сад пошёл. Да что варежка? Шапки, сумочки мне на себя принимать приходится. А иногда и чьи-то ноги из меня торчат. Да что греха таить – и другие части

  – Ты его не спасешь! – нашептывал я на ухо целителю. – У тебя ничего не получится! Старик не смолкая бормотал молитвы, смахивая со лба настойчиво проступавший пот. Перебирая ритуальные четки, он пытался сконцентрироваться на необходимом ритме. Юноша, лежавший перед ним на полу, был мертвенно бледен. На его висках

  – Малышка, может выберешь других? – тихо спросила девушка-ангел, грустно разглядывая целующуюся под искрами новогоднего фейерверка пару. – Нет, я хочу к ним! – Девочка помотала головой, отчего золотистые кудряшки рассыпались по её кукольному лицу, и упрямо сложила на груди руки. – Ну почему именно они? – Мм-м… –

*** Руки сковало тупой болью от бесконечных ударов мячом. Ноги потряхивало от усталости, а шея и лицо горели. Взгляд вверх. Мяч летит прямо на меня. С глухим стуком отбиваю и чуть морщусь от боли. Завтра будут синяки. Все мои мысли должны быть сконцентрированы на игре, на победе, но мысли предательски

День не задался с самого утра. Зрел нарыв, причиной которого была забывчивость. Выходит человек из дома на полчаса, не переобувая тапочек, например, в киоск за сигаретами, а возвращаешься под утро, лишь после того как заканчиваются деньги. — Единственный за неделю выходной, и тот ты проводишь вне дома, — возмущалась супруга.

«Понедельник — начало недели, — пробуждались здравые мысли в сонной голове женщины, — значит, всё будет по новому, — пришло ей в голову грандиозное решение. —  Меняю ритм жизни», — обрадовалась она. Но будильник требовательно погнал в ванную комнату. Из неё намыленной рукой вполне привлекательная брюнетка настойчиво пыталась дозвониться малышам, объявляя подъём. Но, не достучавшись до детских сердец, запахнув на влажном упругом теле халат, отправилась их будить персонально. Сорванцы, девочка лет шести и мальчик восьми, упирались. Пришлось

Рассвет, ясным и чётким светом равномерно расстилаясь по зеленеющей растительности горной вершины, громогласным птичьим пением возвестил о рождении нового дня. Эти свиристящие звуки, мелодичным эхом разливаясь, разносились далеко по округе, словно городской глашатай объявлял о зарождении новой семьи. Яркий солнечный диск, по-хозяйски расположившись на голубом безоблачном небе, в чарующей улыбке расплылся перед окружающей природой, поражающей великолепием ландшафта. Чётко прочерченный

  Стоял знойный летний вечер. Тело искало тени. И спрятавшись от изнурительной духоты на тенистой веранде летнего кафе, я стал свидетелем изумительной картины. Рядом, по- соседству со мной, за сервированным яствами столом отдыхала группа людей, привлекшая к себе особое внимание. Их пионерский задор и жизнерадостный, весёлый, не оскорбительный смех разволновал

Знания – страшная сила, безграмотность гораздо опасней. Первокурсницы мед. колледжа, Глаша и Даша, задорные и жизнерадостные лоботряски любили науку как процесс, сильно не вникая в её умудрённые подробности. И не было для них лучшего восприятия теории, чем практика. Бедняжки ленились читать заумные книжки, с удовольствием изучая медицину на несчастных пациентах.

Поезда, поезда…Иногда смотришь им вслед, дрожа на полутёмной улице, а у них там, внутри, светло, тепло и целая своя, поездовая жизнь. Поезд – это не самолёт. Там не нужно бежать, чтобы успеть на регистрацию, нет необходимости проверять свой багаж у полицейских (блин, не могу даже писать это слово без содрогания)