Поэзия

  Кофе   Я просыпаюсь, делаю кофе, Разливаю его по чашкам, несу к кровати, Ставлю одну из них рядом. Ты еще в off’е, Ты еще нежишься в сладкой сонливой вате.   Я выпиваю кофе, иду из дома, Иду по делам, обхожу весь город, Прихожу: кофе остыл, подушка комом, Кровать не […]

*** Кто-то поймал гениальное фото, Кто-то в альбоме оставил пейзаж, Я же словами рисую в блокноте, Мягко скользит по листу карандаш. Фразы сплетаю красивым узором, Знаки, слова оживают со мной, Видишь кино ошарашенным взором, А не корявые буквы стеной. Здесь опишу я кровавую битву, Звоном оружия вдруг оглушу, Здесь –

ПОДВЕДЕНИЕ ИТОГОВ Наше время волочит нас за собой силком. Постаревшие зёрна вымелят жернова. К двадцати уже есть скорбеть и жалеть о ком; Ты прости меня, Господи боже – Я не права. В сердце кровь застывает быстрей, чем в озёрах лёд. До судьбы докатилась, а нечем уже любить. И на голос

Вот на закате жизни вдруг прорезался рассвет… (посвящается людям преклонного возраста)   Вот на закате жизни вдруг прорезался рассвет. Река-судьба колышется бесшумно. Какая песня плещется во мне? Смогу ли поступать теперь разумно? Как бьется сердце в такт моим шагам. Мечты – как будто волны набегают. Все больше нетерпенья к тем

БЕРЁЗОВЫЙ СОК Солнечным утром апрель синеокий Первым теплом землю нежно ласкает. А на березе капельки сока С тоненьких веток стекают, стекают. Что же ты плачешь, березонька белая… Что ж ты застыла смиренно в поклоне… Стану я тихою, стану несмелою И протяну тебе обе ладони. Ты мне открой все печали твои,

Штаны – широкие лампасы Штаны – широкие лампасы, В пивнушке пиво допоздна, Садились мы с дружком на насыпь И провожали поезда Шекспир говаривал – хитер он, Что жизнь театр, я вот вплоть До самой смерти был актером, А режиссировал Господь Играть в слепую – это кредо! Одно мне зналось на

Я ПОДАРЮ ТЕБЕ ВЕСЬ МИР… Смотрю в заманчивую даль И вижу свет зарницы… Забудь про осень, про печаль, Переверни страницу. Пусть будет свет в твоей душе, На небеса похожий, Я знаю… Радость в тишине Пусть будет с нами тоже… Я знаю, сердцем ты богат, И говорю открыто – Не нужно

ПАМЯТИ АЛЕКСЕЯ АФАНАСЬЕВА – ИЗМАЙЛОВСКОГО  ВОИНА-АФГАНЦА Добровольцев немного. Бой в ущелье идёт. «Кто к своим на подмогу?» – Шагнул Лёша вперёд. Здесь война постоянно, Но нельзя умирать – Ждёт невеста с Афгана, И бабуля, и мать. Вертолёт покидает Земли пыльную твердь. Их, десантников, знает И пугается смерть. Только стингер таится,

Моя любовь Моя любовь оранжевого цвета Взлетает дикой птицею с земли. В одежды лета жаркого одета, И расцветает, как цветок зари. Моя любовь веснушками увита, Блистает, как блестят воды ключи. Улыбчивой мечтой одною свита, И дарит, словно солнышко, лучи. Она умчит. Как ветер нарастает. Искрится  нежной радостью дождя. И каждой

К РОЖДЕСТВУ Ангелов рисую на бумаге, Вырезаю, вешаю за люстру, В Рождество – мы тоже, словно маги, Нагадать удачу – как искусство, Атрибуты те же – воск и свечи Зажигаем, ждём, что дальше будет, Только время нас всех лучше лечит, И латает раны, даже судьбы Иногда легко соединяет, Хорошо, когда

РИСУЯ СЕБЯ День за днем бежит, время счет ведет. Не смотри назад, не гадай вперед. Счастья краткий миг ухвати за хвост, Да стряхни с руки пепел жженых грез. Если рухнул мост, не горюй, забудь. Светел будет день, виден будет путь. В сотне масок спрячь от толпы лицо, Да пусть каждую

Прямота Навеяно картиной Марины Зейтц «Сосны»   Я своей прямотою горжусь, Мне деревья завысили планку. Поседела берёзками Русь И в озёра глядит спозаранку. Янтарём своего сосняка Полюбуется перед продажей, Снова вспомнит лихие века, «Прости, Господи!» – мысленно скажет. И потянутся ветви туда, Где Всевышний доподлинно знает, Что съедобна весной лебеда,

  Горят   Бумажный свет. Горят, горят все лица, Уходят, тая, в непроглядность тьмы. Стираются глаза, черты, границы, Желтеют бесконечные страницы, Оставив горький привкус пустоты.   Я пропускаю мимо, через сердце, Застыв, смотрю на памяти костер, Теплом которого отнюдь нельзя согреться Без риска в нем сгореть живьём.   Хрустят в

  СВЕТ ТРЁХ СВЕЧЕЙ   Под Рождество, на светлый вечер, В святой и сумрачной тиши Горели ярким светом свечи, Как три звезды, как три души. Одна свеча звалась Свободой, Но яркий свет её огня Душила яростная злоба Людского жадного вранья. Свеча потухла… Огонь второй свечи был Верой, Но ум людей

БАЛЛАДА О НАШЕМ РАЕ   Когда-нибудь мы всё-таки умрём — и вряд ли будет так, что мы вдвоём, рука в руке, шагнём за окоём, в конце главы поставив кровью точку: нам не даны ни бритва, ни курок, здесь нужно жить, пока не выйдет срок, здесь до́лжно ждать свой собственный звонок

*** Проходят дни, идут шальные годы, И прежней красоты тускнеет цвет – Всё, что взаймы Вы брали у природы В течение уже минувших лет. Всё неизменно в прошлое уходит, И не собрать разбросанных камней. Лишь ветер одинокий тихо бродит Среди зимой истерзанных ветвей. Пусть это – лишь рифмованные строки, Что

*** Осенний вечер. Снова хмуро. А за стеной (который год) Сосед-пропойца дядя Юра Жену, ругаясь, лихо бьёт. Какой сегодня день недели? Среда, четверг? Одно – тоска… Я с сигаретою в постели Пускаю дым до потолка. Но стихло. Разогнав ли скуку Иль злобу выплеснув сполна, Уснул сосед, отбивший руку, И, плача,

*** Символ эпохи – маска нетканая, Носится с легким презрением. Прячет ухмылку, портит обманное Первое впечатление. Учит ценить свободу дыхания, Пропуском служит в инстанции, Где заставляют держать расстояние И отмерять дистанцию. Служит щитом, подавляет желания, Гордым внушает смирение. Звук искажает, чтобы заранее Не разгадать намерения. Речь затрудняется, длятся страдания Под

  МИГ   О жизни миг! – такой неуловимый, Но в миге том – всё наше существо. Что до него? – лишь памяти картины. Что вслед за ним?.. – быть может, ничего…     ИГРА ВООБРАЖЕНИЯ   Время – белая нить! Пространство – чёрный бархат! Иглою прострочить – Глядишь, ворона

  ПЕРСЕПОЛИС   Сжигал безжалостный пожар Шелка, пергамент, шерсть. “Гори, Безвременный! Не жаль! Чиста святая месть!   Вы долго кланялись огню, Склонитесь и теперь! Угоден вашему царю Алтарь таких потерь!”   Не долго видел, Александр, Ты свой имперский сон! Раскроен славный царский лавр, И трон твой расчленен!   Стоит, Безвременный!

АВГУСТ-ПАСТЫРЬ Сумерки поздние. Будто бы в простынь зарю Вечер сомкнул, обласкать её вдоволь успев, Словно обряд, зачинает он песню свою: Каждый откликнется в песне мотив и напев. Дождь, как щенок, лижет лапы, сбежав на карниз, Лапы, рассыпавшись в капли, скользят по стеклу, Ветер, перчатку из вод опрокинувши вниз, Шепчет берёзам

*** С неясной печалью вздохнули сирени. Как их аромат мимолётно-пьянящ! О, как мне прожить эту жизнь без сомнений, Без лютой тоски, что крадётся под плащ? Напрасно печалюсь, напрасно тоскую И так за жестокость кляну белый свет. Я делаю шаг. Я ничем не рискую. Для сильных душой невозможного нет. Гоню прочь

С лёгким привкусом осени * * * Проводил до порога сентябрь, Снова окна дождём застелил. Мне увидеть тебя хотя бы… Но боюсь, что не хватит сил. Но боюсь, что тревожным эхом Отзовётся он в нас самих. До тебя не дойти, не доехать. Обрывается скомканный стих. Обрывается точкой с пунктиром И

    *** Не спугните счастье, Тише говорите! Тише, ещё тише! Лучше помолчите! Я хожу, сияю И смеюсь украдкой, Словно свою радость Прячу за подкладкой. Птица защебечет – Мне опять отрада. Я живу надеждой, Большего не надо. Выдастся минутка – Вдруг опять взгрустнётся. Видно, моё сердце Без тебя не бьётся.

БАЗАР ЧУВСТВ I Был солнечный день, я искал себе путь, Хотел от привычных забот отдохнуть. Слоняясь повсюду, зашёл на базар. Там странный торговец меня повстречал. Вопрос о товаре с улыбкой он принял И, лихо со лба свои кудри откинув, Он начал: – Я ездил немало. Людей нет без изъяна –